Кот на плече

 Спереди Ральф приделал ему два манипулятора, и теперь всем говорил, что они могут попросить Снупи подать лапу. Я первым воспользовался этим предложением, присел на корточки, улыбнулся роботу, постучал ладонью себя по бедру, призывая Снупи. Помахивая хвостом, он подкатился ко мне, а когда я протянул правую руку, он ответил мне тем же. Признаться, я немножко опасался, когда его стальные пальцы стиснули мою кисть, но Снупи был дрессированной собакой и рассчитывал свои силы.

– Молодец, хорошая собака, – сказал я, и потрепал левой рукой Снупи по загривку.

– Научи его теперь приносить мячик, – не унимался Джереми.

– Научу, – сказал Ральф. – Но ты не боишься, что вот сделаю я ему челюсти, в которых он этот мячик будет приносить, и тогда он тебя ухватит за штаны.

– Зачем ему челюсти? Он может приносить мячик в лапах, – сказал Джереми.

Поначалу им попадались лишь залежи какого-то месива, в которых кристаллики воды так перемешалась с породой, что никакие фильтры не смогли бы их разделить. Попробуй Ральф добыть из него воду, боюсь, наша система отчистки вскоре вышла бы из строя, но он и сам это прекрасно понимал и никогда не предлагал рискнуть.

– Ну что, нашел? – спрашивал я Ральфа, когда он возвращался из очередной экспедиции, но он только махал рукой.

Вода ему нужна была больше, чем золотоносный песок для старателей. Мало кому из них улыбалась удача, и на одного счастливчика, натыкавшегося на золотоносную жилу, приходилась тысяча тех, кто потратил впустую и все свои сбереженья, и свое здоровье. В конце концов, хорошо, если они оставались живы, а не замерзали в ледяной пустыне. Но если что с Ральфом случится, мы его, конечно, в беде не бросим, хотя я с волнением следил за тем, как его экспедиции становятся все длительнее и уж подумывал в ненавязчивой форме попросить его не забираться слишком далеко.  Я каждый раз ждал, что случится плохое, но неприятный для себя разговор все откладывал и откладывал, а потом он оказался и вовсе не нужен.

Был очередной сол, который тянулся в делах и заботах, обещая стать ничем не примечательным и кануть в безвестности, как и сотни других одинаковых солов до него, когда Ральф вернулся из очередной экспедиции, подкатив покрытый красной пылью вездеход к ангарам. По тому, как он бодро выпрыгнул из кабины, как шел, выпрямившись, будто находился на параде и сейчас за ним наблюдали тысячи людей и телекамер, я догадался, что он нашел воду.

 Мы собрались послушать его рассказ в кают-компании, функции которой выполняла все та же кухня. Мы вообще слишком много времени проводили здесь: будь у нас побольше запасов провизии, наверняка мы бы уже давно превратились в толстяков, которым впору сниматься в рекламе сети фаст-фуда. Но скудный рацион, постоянные нагрузки и стресс позволяли всем нам сохранить подтянутые спортивные фигуры.

 Ральфа так переполняли впечатления, что он не знал с чего начать. Он был хорошим ремонтником, но рассказчик из него был посредственный, поэтому все, что он смог из себя выдохнуть – лишь одно слово:

– Нашел!

Для начала и этого было достаточно. Я даже сказал бы, что начало это было гениальным по своей простоте, лаконичности и емкости. Ведь Архимед тоже ограничился этим словом, когда бежал голым по Сиракузам, и вместо того, чтобы излагать подробности только что открытого им закона, кричал лишь одно: «Нашел!»

Подробностей мы дождались, только когда Снупи начал транслировать запись, спроецировав ее на стенку кухни. Она отлично подходила для роли экрана кинотеатра. Казалось, что стена исчезла, и мы видим марсианскую равнину, которая надвигается на нас, будто мы едем в кабине вездехода.

– Её Снупи нашел, – комментировал Ральф картинку.

 В этот момент равнина остановилась. На переднем плане возникли невесть откуда взявшиеся манипуляторы робота. Он поковырялся перед собой, счистив несколько сантиметров песка и пыли, под которыми в свете тусклого солнца жемчугом засверкал лёд. Спустя несколько секунд к Снупи присоединился Ральф. Мы его увидели лишь мельком, когда робот посмотрел на него, а после вновь уставился на песок перед своими колесами и в дальнейшем мы видели только ноги Ральфа в высоких сапогах и еще его лопату.

Наверное, Ральф в эти минуты чувствовал себя археологом, который наткнулся на ценнейший артефакт. Поверхность льда была гладкой, как стекло. Они освободили от песка кусок в несколько квадратных метров, потом Ральф устал и перестал размахивать лопатой.

– Я просканировал поверхность, – возбужденно говорил Ральф. – Лед лежит под песком на сотни метров. Похоже, Снупи нашел замерзшее древнее озеро или даже море.

«Древнее море, сотни квадратных метров льда. Такого гладкого, что ему позавидуют рабочие, которые подготавливают площадки для хоккейных матчей». Мысли в моей голове рождались какими-то вспышками, выстраиваясь в логическую цепочку.

«Гладкий лед. Русские. Мы американцы, а Ральф – канадец».