Кот-Скиталец

– Пожалуй, инсаны были не настолько циничны. Странники по природе, они понимали, что понять и принять чужака может только тот, кто сам на себе попробует его участь. И ведь сервы сами желали свободы, не так ли? Следущее условие – снизить налог на вывоз из страны андрских товаров, изделий и технологий.

– Извините, снова встречный вопрос. Что-либо андрское в Инсании бывало конкурентоспособно?

– В те времена не очень: приходилось брать экзотикой. Теперь получше, однако идеи без реальной упаковки котируются выше их материального воплощения. Ну, малый налог означает малую цену, а малая цена означает спрос. Торговцы, мастера и ученые ринулись за кордон, и за счет этих трех разрядов наш патриотизм сильно поубавился в объеме.

– Однако инсаны покусились на святое.

– Так и говорили самые ревностные андрофилы. Хотя все прочее осталось, как и было до войны. Андры в лице их владыки периодически приносят клятву верности, влагая свои руки в руки инсанского короля, дают тому золото, аниму и манкаттов. Также существует давняя квота на инсанские поселения в Андрии. В обмен на это нэсин утучняют землю, продлевают жизнь андрам и открывают им глаза на Высшее Знание. Вот только…

– Нэсин захотели укрепить андрскую преданность чем-то посолиднее сего добродеяния.

– Точно. В качестве живого залога и в знак высшего доверия недавно овдовевший король андрский должен был взять в жены дочь Властителя инсанов и сестру его наследника.

– Хм. По моей логике должно было быть наоборот. Заложников берут победители.

– Дело все в том, что Властитель хотел объединить династии. У нэсин наследование идет по мужской линии, у андров – и по женской, хотя сами женщины почти никогда не правят: приходится уступить корону мужу.

– Как в Древнем Египте. Опять же Салическое право, – вставила я, не очень-то надеясь быть понятой.

– Обнаружился камень преткновения. Кунг Филандр давно был сговорен с новорожденной дочерью одного из аристо, главы знатнейшего из андрских аристократических и царских родов, некогда покоренных, но не усмиренных до конца и только ждавших повода к бунту. Герцог этот был к тому же его личным другом. Словом, помолвку нельзя было упразднить никакими силами. Невозможно было и отговорить инсанов, посулив, скажем, юному Эрбису какую-нибудь высокорожденную аристократку из королевского дома… В общем, дело зашло в тупик. Нэсин считали надежным только такой договор, что скреплен, как говорится, «каплей крови и каплей семени», королевские проблемы им были непонятны в корне: сами они признают многоженство, особенно династическое, и дети тогдашнего Властителя, кстати, были сводными братом и сестрой.

– Такое знают и рутены, и – что далеко ходить – Лесной народ, – сказала я, – но я постигаю лишь умом. Любовь может быть одна, как сердце в груди.

– Она – грозное воинство с развернутыми стягами, – ответил Даниэль в раздумье. – Благ тот, кого она полонила, или несчастен? Браки же строятся на фундаменте доброго согласия и ничего иного, ибо кто осмелится оседлать фейерверк ради того, чтобы сделать покупки на ярмарке!

– Решение, однако, было найдено.

– Конечно. Ведь залогом союза двух государств должен был стать сын новой королевы, а не она сама, поэтому после рождения наследника ей было разрешено удалиться. Андрский брак по сравнению с инсанским – это узы покрепче, в принципе, пожизненные; но в каждом деле имеются лазейки.

– Угу. Скрытно допустить брак, порочный в основе, имея в виду потом расторгнуть – вы не находите, что это подловато?

– Успокойтесь, не мы же с вами его заключали. Кроме того, договор был составлен без упоминания имен, а все стороны, включая отца невесты-младенца, принесли одни устные клятвы. Впереди было по меньшей мере двенадцать лет – таков срок, когда андрская девушка считается готовой к замужеству, – и в него могла уложиться целая вереница неожиданностей.

– Ставлю на то, что так и получилось.

– Ваша ставка принята и выиграла. Друг-враг короля Филандра серьезнейшим образом опасался за судьбу дочери. Вполне могли отыскаться доброхоты, которые пожелали бы очистить совесть кунга, убрав причину его колебаний, а заодно стравить его с герцогом и его родичами по новому кругу. Девочку перевозили в укрепленное поселение, где она должна была остаться до совершеннолетия, и как раз по пути туда она исчезла вместе с охраной. Герцог пребывал в отчаянии, и было оно, похоже, самой чистой пробы; все могущие быть заподозренными в похищении и сокрытии божились изо всех сил, что непричастны тоже.

– А общая молва шла такая, что подстраховался. Сам у себя выкрал, чтобы запрятать понадежнее.