Кот в мешке

– Что-то читала о потерявшихся вещах, что-то о внезапно обнаруженных, – продолжала Беата медленно, как бы вспоминая вслух. – Вот маячит в голове, и рядом – золотые фигурки, и Бенвенуто вспоминается почему-то… О том, что обнаружилось нечто невероятной ценности, провели экспертизы, устроили ряд научных дискуссий. Не так уж и давно это все происходило, незадолго до войны, правда позабыла какой. А потом я… несколько лет назад снова что-то читала об этом. Нет, никак не вспомню, но точно о наших сокровищах.

– И это могло попасться на глаза Падальскому, – подхватила Мажена. – Там вполне могли быть всякие подробности. Тебе ни к чему, а вот ему пригодились.

Алиция не замедлила поинтересоваться, не означает ли это, что теперь они должны засесть за чтение и прочитать всю прессу за последние пятьдесят лет. И еще поискать в Интернете, там о таких вещах наверняка найдется что-нибудь подходящее.

Я тут же решительно и бесповоротно заявила, что в Интернете не участвую. Если Интернет – то без меня, не хочу портить себе оставшиеся дни жизни. И разрешите напомнить вам, что двое из уцелевших членов шайки – Падла и Зенончик – еще живы, а из двух зол я лучше займусь тем, что стану прижигать им пятки, хотя и брезгую таким занятием. А что, в Дании можно найти человека для такой работы, Алиция? Несомненно трудной.

– Жива и Анита, – напомнил нам Павел. – И если не ошибаюсь, сегодня обещала явиться с какой-то сенсационной информацией. Так что давайте пятки пока отложим, подождем ее…

***

Анита приехала, когда Беата уже принялась убирать со стола после нашего не то обеда, не то ужина. Пришлось устроить такой перекус, поскольку Алиция уперлась, что натощак она вообще не в состоянии думать. Вопреки опасениям, Зенончик не появился во время еды и тем заставил нас пребывать в напряжении. Он мог вообще не прийти сегодня, а мог и появиться в самый разгар обсуждения наших тайн и секретов.

Анита очень удивилась, когда Мажена демонстративно, у нее на глазах, тщательно заперла входную дверь на два оборота ключа.

Оглядевшись, гостья со сдержанным юмором предположила:

– Я бы могла подумать, что вы намерены отныне держать меня взаперти, если бы не полная свобода – мне отсюда отлично видны распахнутые настежь стеклянные двери в сад. Правда, там сидят начеку дикие звери… Я могу чувствовать себя свободной?

– Можешь, – рассеянно разрешила хозяйка, торопясь нарезать для кошек вынутую из микроволновки рыбу.

– Никто не намерен держать тебя взаперти, – пояснила Мажена. – Запираемся мы от непрошеных гостей, которые имеют дурную привычку приходить не вовремя. Просто закрыть дверь? Могут войти и не постучавшись, а дверь прикрыть за собой тихонечко, мы же, как тебе известно, намерены сегодня обсуждать наши тайны. А двери на террасу тоже закроем, не беспокойся. Вот только хозяйка накормит свою живность.

Анита оживилась ну прямо вулканически.

– Правда? За этим я и пришла. Вы и в самом деле выдадите мне хоть какую-то из своих тайн? Я уже с порога увидела – что-то произошло. Наверняка вы совершили величайшее открытие, я всей шкурой ощущаю, что комната просто набита эмоциями.

– Алиция? – полувопросительно обратилась я к хозяйке, хотя предварительная договоренность нами была уже достигнута. Вопрос с отношением к Аните был, в сущности, решен.

Обе с Алицией мы не выносили лжи и притворства, причем Алиция была в этом отношении еще непримиримее меня. Для нее не существовало никаких смягчающих обстоятельств, когда можно было бы слегка приврать или немного исказить правду. Нет! Или все – или ничего. Меня же всегда подводило мое доброе сердце. Нужно оно мне, как собаке пятая нога… Анита мне, в принципе, нравилась, я относилась с пониманием к ее, так называемой, тонкой дипломатии, когда она допускала и намеки, и отклонения от истины, и даже уклончиво давала понять о наличии того, чего на самом деле и не было. Осуждая явно ненужную ложь, я допускала в исполнении Аниты недоговоренность и полуправду, зная, что в душе она человек нелживый. Опять же многолетняя журналистская практика не могла не сказаться на ее способе общения, даже с друзьями.

А вот Алиция решительно была другим человеком, поэтому не было у нее доверия к Аните с ее недомолвками и полуправдами. Мне удалось убедить подругу, что в этом сложном деле Анита будет с нами по одну сторону баррикады.

– Ты же видишь, – твердила я Алиции в нашей беседе с глазу на глаз, – что в нашем деле нет и речи о твоих фамильных документах. Анита могла интересоваться драгоценностями Ренессанса, за остальное можешь быть спокойна. А я по-прежнему готова помочь тебе в поисках твоих таинственных бумаг, но чуть позже, когда покончим со взломщиками и трупами. В спокойной обстановке. Ну, согласна?

– И сама не знаю, – продолжала сомневаться Алиция. – Не знаю. Драгоценности могли оказаться только поводом.

– Окстись, дорогая! Стала бы она к такому делу подключать Падлу, Зенончика, Прохиндея, Памелу?

– Уж и не знаю…