Котел

Твердолобые, жестокие коммунисты, в ненависти к которым он был взращен, были кто в тюрьме, кто мертв, а кто усердно учился быть хорошим капиталистом. Когда-то могущественный Советский Союз был практически мертв. А его наследники казались слишком занятыми попытками выжить, чтобы причинять неприятности всему остальному миру. А к московской штаб-квартире, которую когда-то считали одной из самых горячих точек и одним из самых ответственных постов, теперь относились почти что как к грязному стоячему болоту.

Настоящие события происходили где-то еще – на Западе и на Востоке – в европейских столицах или в шумном, суматошном Токио. Те, кто курировал ЦРУ в конгрессе, все чаще требовали больше информации о французах, немцах, японцах, но не о русских. Для вашингтонской политической элиты прошло время интереса к ядерному оружию и танковых дивизий и настало время торговых балансов и уровней субсидий.

Последствия этого сказывались в особенности при распределении годового бюджета и назначении новых сотрудников. На долю московской штаб-квартиры приходилось все меньше и меньше и того, и другого. Год от года московское отделение все сокращалось.

Банич покачал головой. Невозможно было предсказать, до каких пределов может Управление сократить свою деятельность в этой стране. И при этом ожидать, что его сеть по-прежнему сможет добывать достаточное количество важной информации. Саморазвал Советского Союза, возможно, сделал шпионаж на его бывших территориях легче, но безусловно не сделал его дешевле. Теперь русские не передавали военные и политические секреты Америке потому, что они ненавидели коммунизм. Коммунизм был мертв. Теперь они продавали их – продавали за деньги, чтобы купить побольше еды, побольше тепла, или же расплатиться с карточными долгами и покрыть потери от игры на бирже.

Недальновидность конгресса, урезавшего ассигнования на его отделение, как никогда становилась очевидной для Банича, когда он рисковал потерять ценный источник информации из-за того, что вынужден был отчаянно торговаться насчет цены. Несмотря на все внутренние проблемы, Россия и республики-партнеры все еще обладали изрядными запасами ядерных боеголовок, межконтинентальных баллистических ракет и огромным арсеналом обычного вооружения. И за спинами беспорядочно сменяющих друг друга парламентов и президентов все еще стояли достаточно опасные люди, занимавшие достаточно высокие посты, по-прежнему одержимые имперскими амбициями своих наций. За такими людьми надо было наблюдать, а не игнорировать их.

К сожалению, большинство творцов вашингтонской политики были от природы близоруки. Нации, которые не казались им способными стать угрозой для Америки в ближайшее время, и события, которые не угрожали их предвыборным перспективам, просто не попадали в их поле зрения. Их главным правилом было: "С глаз конгресса долой – из бюджета вон".

Голос Хеннеси вернул Банича к более актуальным проблемам.

– Я просмотрел пришедшие для вас сообщения, пока вы обрабатывали Сорокина.

– Ну? – Банич наклонился вперед. – Есть что-нибудь для прессы?

Молодой человек вздрогнул. Его босс редко шутил, но когда он пытался это делать, каламбуры выходили крайне неудачными.

– Извини.

– Хм, – Хеннеси крутанул руль, и "мерседес" молнией пронесся через забитый машинами перекресток прямо перед потоком транспорта. – Я серьезно. Катнер желает видеть вас в посольстве, причем уже сегодня, а не завтра, если вы поняли, на что я намекаю.

– Да, – пробормотал Банич в наступившей тишине. Лен Катнер, шеф Московского отделения, редко вмешивался в незавершенные операции. Он только назначал сотрудников для их проведения и следил за тем, чтобы их действия соответствовали инструкциям госдепартамента. Так что, наверное, назревало что-то серьезное. И Банич чувствовал, что это "что-то" вряд ли ему понравится.

* * *

ПОСОЛЬСТВО США, РАЙОН ПРЕСНИ, МОСКВА

Два русских милиционера в форме старались держаться поближе к главному входу на территорию посольства вовсе не из чувства долга. Они просто пытались хоть как-то согреться рядом с раскаленным докрасна служебным помещением охраны посольства, стоявшим прямо за воротами. Мороз был чудовищный даже в те моменты, когда на небе проглядывало солнце. Сейчас же, когда наступала ночь и на востоке собирались черные тучи, температура воздуха приближалась к точке замерзания всего живого. А согласно пессимистичным прогнозам некоторых синоптиков, к утру можно было ожидать первого в этом году короткого снегопада.

Банич не успел еще ступить на тротуар, когда один из морских пехотинцев, охранявших вход в посольство, узнал его и открыл ворота.

Один из двух русских копов, тот, что повыше, перестал дуть на руки и, дыша паром, произнес:

– Здравствуйте, мистер Банич.

Он довольно прилично говорил по-английски.

– Привет, Петр. Что такого сделали вы с Мишей, что вас послали на ночное дежурство так близко к реке, на таком ветру? Изнасиловали бабушку вашего сержанта?