Котел

Вывод германских войск оставил две небольшие французские дивизии 4-го Армейского корпуса ЕвроКона в полной изоляции. С выходом Австрии из состава Конфедерации прекратилось и снабжение.

Храдецки слегка улыбнулся. Французы были прижаты к пропасти, настала пора немного их подтолкнуть.

– Стой! – из кустов появились французские солдаты и взмахами рук приказали им остановиться. Оставив свой автомобиль на поляне, двое венгров проделали остаток пути в джипе, в компании мрачного лейтенанта. За ними по дороге следовали несколько бронетранспортеров АМХ-10, на броне которых сидели французские пехотинцы.

Храдецки начал подозревать, что все это представление было попыткой запугать их. Но он знал нечто такое, против чего все эти уловки не имели смысла. Посмотрев на Кирая, он увидел на губах своего широкоплечего спутника почти беспечную улыбку.

Штаб 4-го корпуса был образцово замаскирован на вырубленной в лесу поляне. Мощные укрепления и охрана производили впечатление штаба многочисленных и боеспособных соединений. Храдецки был потрясен, а Кирай, будучи профессиональным военным, одобрительно кивнул. Едва заметная улыбка, однако, так и не покинула его лица.

Джип остановился, и их сопроводили в палатку в самом центре лагеря.

Генерал Клод Фабвьер уже ждал их, сидя за складным походным столом. Полевая камуфлированная форма этого невысокого худого военного была аккуратно отутюжена. Когда генерал поднялся, чтобы приветствовать их, Храдецки заметил мимолетную тень, пробежавшую по его лицу, однако уже в следующую секунду оно снова стало холодным и бесстрастным.

– Итак, господа, – первым обнаружил свое нетерпение Фабвьер, – вот мы и собрались. Что бы вы хотели обсудить?

– Условия сдачи, генерал, – парировал Храдецки.

В его голосе прозвучало гораздо больше гнева, чем ему хотелось, но он ничего не смог с собой поделать Фабвьер возглавлял вторжение вражеских войск на территорию Венгрии и, если не считать самого Десо, был больше других ответствен за боль и унижения, которые выпали на долю венгерского народа.

На скулах генерала вспыхнул румянец, видный даже под его темным загаром. Не сказав ни слова, он указал венграм на стулья на противоположной стороне стола.

Когда все уселись, француз заговорил сквозь зубы.

– Мне казалось, что мы будем обсуждать условия вывода моего корпуса с территории Венгрии.

В его голосе также прозвучали отголоски сдерживаемого гнева.

Храдецки покачал головой.

– Не совсем так, генерал. В нашем послании говорилось, что мы будем обсуждать "план мирной отправки французских солдат, остающихся на территории Венгерского государства". Это не одно и то же. Надеюсь, вы не ждете от нас, что мы так запросто вас отпустим после того, как вы вторглись на нашу землю.

Фабвьер прищурился.

– Я готов к выводу войск при условии, что мне не станут чинить препятствий. Сдаваться я не собираюсь. Если понадобится, мы сумеем силой проложить себе путь через вашу драгоценную территорию, – предупредил он.

Оскар Кирай пожал плечами и заговорил:

– Это довольно безрассудное намерение, генерал, особенно принимая во внимание то, что нам известно о ваших резервах. У вас осталось меньше двадцати тысяч литров топлива, а боеприпасов хватит на одну короткую стычку. Кроме того, вы уже начали рассылать по окрестностям поисковые партии, худо-бедно снабжающие вас продовольствием, которое им удается найти, – на губах его снова заиграла улыбка.

Фабвьер сидел молча и казался равнодушным, не подтверждая и не пытаясь опровергнуть заявления Кирая. Храдецки чуть подался вперед и воспользовался паузой, чтобы снова вернуться к занимавшему его вопросу:

– У вас достаточно бензина, чтобы беспрепятственно дойти по хорошей дороге до границы с Австрией. Но что затем? Австрия тоже против вас. Кроме этого, вы прекрасно понимаете, что не сможете уйти так далеко.

Кирай кивнул.

– У нас наготове две свежие, отдохнувшие мотострелковые дивизии, окопавшиеся вдоль шоссейных дорог к востоку отсюда. Дополнительные венгерские и словацкие части выходят на ударные позиции. Численное превосходство, таким образом, уже на нашей стороне. Не пройдет и нескольких часов, как вы будете полностью окружены.

Фабвьер по-прежнему молчал, низко наклонив голову.

– Вот наши условия, генерал, – Храдецки вынул документ из бокового кармана мундира. – Ваши войска разоружаются и концентрируются в определенных нами районах. Все оборудование сдается нам неповрежденным, до последней рации, до последнего пистолета. Разрешается оставить только предметы личного пользования. Ваши танки и орудия послужат частичной компенсацией за то, что вы уничтожили у нас. Если эти условия будут выполнены, мы доставим вас и ваших людей на границу с Австрией. Кроме того, все солдаты будут освобождены от судебного преследования по законам Венгрии.

– Что!? – взорвался Фабвьер. – Как вы смеете угрожать нам тюрьмой?! Мы, в конце концов, на войне...