Котел

Советник президента почувствовал легкую тревогу.

– Что скажешь, Росс? Может быть, у тебя другие неотложные планы? Гольф, теннис, отдых на побережье?

Хантингтон неловко пошевельнулся в кресле.

– Но... вы это серьезно, мистер президент? В конце концов я даже не государственный деятель.

– Совершенно серьезно, – твердо заявил президент. – Ты честен, ты умен и терпеть не можешь пустой болтовни. Именно в таком государственном деятеле нуждается весь мир в эту самую минуту.

Поднявшись из-за стола, президент Соединенных Штатов положил руку на плечо Хантингтону.

– Ты достаточно долго служил своей стране, оставаясь в тени, Росс. Пора сделать шаг и выйти на свет.

* * *

16 ИЮЛЯ, АЭРОПОРТ В БУДАПЕШТЕ, ВЕНГРИЯ

Чувствуя себя неловко и скованно в своем новеньком парадном мундире, Золтан Храдецки нетерпеливо переминался с ноги на ногу в толпе прочих высокопоставленных чиновников, ожидая, пока реактивный лайнер Британской авиакомпании, прибывший из Парижа, свернет с посадочной полосы и приблизится. На его погонах сверкали большие серебряные звезды генерал-майора, но Золтану казалось, что каждая из них весит по меньшей мере тонну.

"Дайте мне время, – подумал он, – и я к ним привыкну". Новое звание немного пугало его, однако своих новых обязанностей он не страшился.

Получив назначение на должность командующего Венгерской народной полиции, Храдецки столкнулся с задачей реформирования и реорганизации полицейских сил страны, которые должны были следить за соблюдением законности и порядка. Именно к этому он готовил себя всю свою сознательную жизнь, и теперь, едва заняв этот пост, он сразу заручился поддержкой американского Федерального бюро расследований и английского Департамента уголовного розыска. Специалисты союзников могли оказать неоценимую помощь в деле организации соответствующих служб и подготовке личного состава полиции. При этом Храдецки впервые мог быть уверен в том, что иностранные советники действительно хотят помочь его стране, а не установить скрытый контроль за деятельностью полиции.

Пассажирский самолет прокатился еще немного по гудронированной рулежной дорожке и встал точно напротив толпы встречающих. Работники наземной службы аэропорта подкатили к передней двери самолета металлический трап. Дверь открылась, и почетный караул, выстроенный на поле, замер в положении "смирно". Негромко ударили литавры, и оркестр заиграл национальный гимн.

Храдецки невольно задержал дыхание, когда на трапе в свете полуденного солнца появился Владимир Кушин – все такой же высокий, не сломленный долгим французским пленом. Новый президент Венгрии благополучно возвратился на родину.

* * *

17 ИЮЛЯ, ПРЕФЕКТУРА ФРАНЦУЗСКОЙ ПОЛИЦИИ, ПАРИЖ

Никола Десо сердито шагал взад и вперед в темноте. Вот уже несколько дней, как он был помещен в эту небольшую одиночную камеру, пока спешно сформированная Шестая республика готовилась судить его за преступления против народа Франции и против человечества.

Кроме следователей, ведущих его дело, Десо навещали лишь двое врачей. Они обнаружили у него повышенное кровяное давление и прописали ему какие-то лекарства – лекарства, которые он незамедлительно швырнул обратно в их гнусные рожи.

Вспомнив об этом, Десо довольно фыркнул. Насколько абсурдной была эта ложная забота о его здоровье! Правительство, по-видимому, очень хотело, чтобы он прожил достаточно долго, чтобы стать козлом отпущения.

Он ухмыльнулся. Наверное, Гюши избрал лучший способ оставить всех в дураках. Пуля в лоб казалась намного предпочтительнее унизительной комедии правосудия.

Десо, однако, отмел эту мысль. Он не сдастся так просто. Несколько лет, проведенных им в высших эшелонах власти и разведывательной службы, позволили ему узнать немало тайн и секретов, которые, став достоянием гласности, могли доставить немало неприятностей высшим должностным лицам государства. Если сделка не состоится, то он всегда сможет использовать открытое судебное разбирательство для того, чтобы потащить за собой многих других. Если это и не принесет ему пользы, то доставит массу удовольствия.

В дверном замке загремел ключ, и Десо повернулся ко входу в крайнем удивлении. Кто это пожаловал к нему в столь поздний час?

Дверь распахнулась, и в камере появились трое мужчин. Одного из них Десо сразу узнал – это был Филипп Жилле, начальник Оперативного отдела и глава службы тайных операций Департамента внешней безопасности. Остальные двое были, скорее всего, просто головорезами из числа мелких преступников, которых служба часто нанимала для проведения в жизнь своих противозаконных планов.

Когда Десо заметил на руках у них тонкие хирургические перчатки, его тревога превратилась в панику. Он открыл рот, чтобы закричать, но было слишком поздно.

Что-то холодное и острое вонзилось в его предплечье. В груди вспыхнула боль, в глазах потемнело, и Десо медленно провалился в забытье.

Несколько часов спустя пожилой полицейский доктор неловко поднялся с колен рядом со скорчившимся на полу телом. Вздохнув, он снял с головы стетоскоп.