Котёл

Украина долго наполнялась ненавистью к старшему брату, может с конца Второй мировой войны. Сначала это была горстка людей под названием бандеровец. Слово бандеровец было ругательным словом. Если вы хотели оскорбить представителя западной Украины, вам достаточно было назвать его бандеровцем.

После распада Советского союза, Украина обрела независимость и бандеровцы стали расти как грибы. Галичина, бывшая польская территория, сплотилась в одном: в ненависти к русским. Первый президент Украины Кравчук быстро перекрасился: из бывшего партийного руководителя, секретаря ЦК Украины стал бандеровцем. Он расширил проблему украинского национализма, придал ей некий научный постулат, способствовал созданию политической организации под названием Рух, что значит «движение». Руховцы превратили ругательное выражение бандеровец в престижное слово, в некий национальный героизм. Теперь галичане открыто стали называть себя бандеровцами и давали кулаком в зубы тому, кто говорил на денежную единицу рубль, а не карбованец.

Чувство ненависти не мешало украинским нацистам доить старшего брата, как дойную корову и даже когда молоко текло в морщинистую пасть, дояры продолжали посылать проклятия в адрес старшего брата москаля.

Наивные политики России полагались на авось, называли украинцев братским народом даже тогда когда приходилось вытирать лицо от плевков младшего брата. Мало того, все ошибочно считали, что враждебно, в нацистском духе, смотрит на россиян лишь часть украинцев. Большая же часть — кровные братья.

Дядя сэм уловил это безошибочно и не пожалел бросить на путч пять миллиардов долларов.

Февраль выдался не таким морозным, майдан был в разгаре. После ряда ошибок, допущенных президентом, представитель Госдепартамента Нуланд решила, что неплохо было бы форсировать события. Если раньше в кабинете президента гостей было меньше, то в феврале частота посещаемости и количество гостей, которые постепенно стали чувствовать себя хозяевами президентского кабинета значительно увеличилось.

Ткеперь уже Нуланд приглашала занять кресла президентского кабинета, она требовала от Виктора Федоровича, чтобы в девять утра кабинет уже был открыт, а то что он приходит на работу к десяти, не так важно.

Вот и сейчас широкая дверь распахнута: и янки и швабы, и оппозиция, довольная и улыбающаяся, как американка Нуланд, заходили свободно, рассаживались в мягкие кресла с высокими спинками. Виктор Федорович несколько задержался. Он появился в 10 часов 05 минут, обошел стол и пожимал всем руку. Все при этом приподнимались, за исключением Кролика и Тянивяму. Это было демонстративное неуважение к главе государства.

Виктория Нуланд сразу приступила к делу. Она представила нескольких министров иностранных дел — Польши, Германии, Франции и сказала, что они хотели бы выработать соглашение совместно, чтобы в будущем поставить свои подписи под это соглашение, следовательно они смогут гарантировать все его пункты, чтобы выполнялись сторонами неукоснительно. А эти две стороны это вся Украина в лице президента и оппозиция в составе трех человек — Кролика, Тянивяму и боксера Кличко. Майдан, финансируемый дядей сэмом, и замахнувшийся на власть под видом мирного протеста, во внимание не принимался. А Виктор Федорович, как бы проявил безразличие, хотя следовало включить в третью сторону — дядю сэма, поскольку дядя сэм был основной фигурой в этом вопросе. Кто, кроме дяди сэма мог бросить пять миллиардов долларов на «мирный» протест, кроме дяди сэма. Сам Господь бог не решился бы на такую авантюру.

Виктория Нуланд тоже была как бы ни причем. На бумаге это была трехсторонняя встреча — президента Украины, Кролика и его подручных и третья сторона это гаранты в лице министров иностранных дел. Правда эти гаранты оказались просто мухами(они даже не кусались): дядя сэм подул вовремя и гаранты разлетелись, растворились как грязный снег в горячей воде.

Да и Нуланд была здесь ни причем. Она просто командовала парадом, как бы вовсе не приехала из-за океана, а из Бердичева.

Рядом с Виктором Федоровичем для поднятия морального духа сидели справа Андрей Клюев, а слева Елена Лукаш, министр юстиции. Она все время кусала губы, а то и щипала колено. Но, ни она, ни Клюев не имели права вмешиваться, да и Нуланд как будто вела совещание беспристрастно. Рядом с ней сидела квалифицированная переводчица Кити Шоти, переводившая с американского диалекта на чистый русский язык.

— Господа, — сказала Нуланд, — я знаю, что у оппозиции есть план, в котором содержатся претензии к власти и требование уступок и полагаю, что такой план есть и у президента и его команды. Давайте будем согласовывать. Начнем с оппозиции. Кто первый?

Бенедикт Тянивяму поднял руку.