Котел с неприятностями. Россия и новая Большая Игра на Ближнем Востоке

Последнее произошло в огромной мере из-за войн в Афганистане и Чечне. Можно было сколько угодно рассказывать армии байки о том, что настоящий враг русского солдата – это американский империализм, направляемый мировым сионизмом, или сионизм, управляемый мировым империализмом. Когда приходится отстреливаться от конкретного врага, завравшийся политпросвет перестаёт работать. А афганские «духи» и их преемники на Северном Кавказе были верующими мусульманами.

Они были пуштунами или таджиками, узбеками или арабами, чеченцами или жителями Дагестана – но не евреями и не израильтянами. Рассказывать о вредоносности Израиля и мирового сионизма Российской армии в 90-е было бесполезно и по большому счёту некому: бойцы идеологического фронта искали спонсоров, устраивая собственное будущее, государственный заказ на антисионизм исчез вместе с Советским Союзом, а государственный антисемитизм вышел из моды и тихо загибался без поддержки свыше.

Те, кто понимал, что происходит в мире и стране, видели в Израиле союзника в борьбе с исламским терроризмом, и среди них было всё больше высокопоставленных военных и офицеров спецслужб. К Ирану они относились без большого восторга. Воспоминания о том, что для аятоллы Хомейни СССР был «малым Сатаной», не грели душу, контакты с его политическими преемниками убедили в том, что «персы» могут довести до белого каления и святого, а претензии на передел Каспия превращали Тегеран в вероятного противника.

Пакистан был однозначно врагом со времён афганской кампании, да и атомное оружие Исламабада было направлено против Индии – традиционного союзника России. Америке российские военные справедливо не доверяли и по привычке её недолюбливали, но Израиль – это было совсем другое дело! В конце концов, там уже не по Высоцкому, а на самом деле был «на четверть наш народ». И сколько у кого в еврейском государстве проживало друзей детства, однокашников и сослуживцев – это же было не сосчитать…

Как следствие, информация о пакистанском следе в иранской ядерной программе была отнюдь не дезинформацией, как полагал по обычной своей «гениальности» министр Щаранский. Эти сведения в случае, если бы он в порядке исключения напряг дополнительную извилину головного мозга, оценил их важность и передал по назначению, могли в корне изменить всю историю отношений «мирового сообщества» с Ираном в самом важном вопросе, который между ними когда-нибудь стоял.

История, однако, сослагательного наклонения не терпит и правильно делает. Щаранский принял другое решение и мгновенно выбросил беседу из головы. И то – в партии проблемы, соратники грызутся, деньги, полученные в мае 1990-го от экзальтированного миллиардера Гросса, чудесным образом куда-то испаряются, надо карьеру строить и учиться работать в правительстве… Не до того. С тех пор прошло два с лишним десятка лет, но автор, который пытался объяснить ему то, что тот отказывался понять и услышать в «Президент-отеле», периодически напоминает об этом разговоре при встречах.

Через семь лет после того, как человек, отвечавший в первом правительстве Нетаньяху за международные дела, высокомерно отказался обращать внимание на какой-то там Пакистан, благодаря абсолютной случайности информация о заговоре Абдул Кадыр Хана, «отца пакистанской ядерной бомбы», стала достоянием общественности. Причём информация пришла с совершенно неожиданной стороны: ливийский лидер, революционер и диктатор Муаммар Каддафи сдал А. К. Хана с потрохами.

Изумлённые разведывательные службы всего мира выяснили, что дружно и благополучно все вместе взятые проспали создание «ядерного чёрного рынка» – разветвлённой сети, занимавшейся распространением в исламском мире ядерных технологий, материалов и оборудования. К этому времени было поздно останавливать активно шедшую в гору иранскую ядерную программу – оставалось лишь следить за тем, как она развивается и какие успехи делает.

Да и президентом Ирана вместо коррумпированного прагматика Хашеми Рафсанджани, занимавшего этот пост во времена беседы в Москве, и сменившего его на этом посту обаятельного либерал-реформатора Хатами был избран энергичный ставленник Корпуса стражей исламской революции Махмуд Ахмади Нежад, человек, фанатично преданный двум главным идеям: уничтожения Израиля и получения Ираном ядерного статуса.

Кстати, АЭС в Бушере корпорация «Росатом» достроила и запустила – хоть и с большим опозданием, но таки на самом деле под контролем Агентства ООН по ядерной энергии, МАГАТЭ. К военной ядерной программе Бушер действительно не имел никакого отношения – иранцы использовали этот объект для прикрытия настоящей программы, реализуемой в глубокой тайне под патронажем Корпуса стражей исламской революции, что им неплохо удалось. А также для того, чтобы стравить Запад и Россию, что удалось им ещё лучше.