Котенок 2. Охота на Лигра

Я вспомнила, что подумала о Нигае, когда только познакомилась с ним на Гебуме. Тогда он показался мне воплощением идеала мужчины. Высокое происхождение, безупречная мужественная внешность, власть, ум, манеры, эо-способности… Но не зря в первую же ночь после знакомства с ним мне приснился сон, в котором Нигай надевает на меня ошейник. Подсознание дало понять, что капитан опасен. Он может быть очень привлекательным и любезным, но никогда не стоит забывать, что я для него — очередной неприрученный зверек. Чередуя ласку и силу, он хочет меня приручить…

Я пошла дальше. Он последовал за мной.

— Вас смутили мои слова?

— Нет. Вы давно работаете с гибридами, капитан?

— Давно, — несколько удивленно ответил Нигай и уточнил лукаво: — Переводите тему?

— Да. Комплименты навевают на меня скуку. Так что давайте поговорим о том, что интересно нам обоим — о гибридах. Гетен рассказал, что вы были понижены в звании за то, что без ведома вышестоящих проводили опыты над захваченными гибридами и прочими слугами рептилоидов. Столь умный человек, как вы, не должен был совершать таких ошибок. У нас в ЦФ строго карают за нарушение закона.

— Если от цели меня отделяет закон, то я легко его преступлю.

— О! И вы не боитесь так высказываться?

— Нет. Меня не пугает риск, и тем более не пугает неодобрение. Я считаю, гибриды могут послужить на благо ЦФ и Союза. Если, конечно, найти безопасный и надежный способ управлять ими. Посредством имплантов, например. Тех самых, которых я испытывал на тхайнах.

— Так вот зачем вам были тхайны, — проговорила я, не сумев скрыть отвращения.

— Они подходящие объекты, — пожал плечами Нигай, ничуть не задетый моим тоном. — Крупные, умные, опасные животные. Вы меня ненавидите?

На этот раз остановилась я. И, посмотрев в его глаза, непроницаемые и гипнотические, ответила:

— Нет, не ненавижу.

Он кивнул, и, изучая мое лицо, протянул:

— Да, ненависти не вижу. Но вижу страх и отвращение. Вы меня не переносите. За то, что стер из вашей памяти воспоминания о допросе, за то, что накинулся на вас тогда, в палатке, за то, что убил тхайна… который был моим. Еще я упрятал вашего отца в тюрьму. Все перечислил?

— Нет, не все. Больше всего меня отвращает то, как цинично вы обращаетесь с животными и с гибридами.

Нигай иронически улыбнулся.

— Да, я жесток. Да, я циничен. Но вам ли, изучающей биологию, не знать, как все устроено в этом мире? Сильные особи теснят слабых. А я предпочитаю быть сильным. О, не смотрите на меня так! Думаете, это я, такой весь жестокий и злой, испортил вам жизнь? Но это не так. По-настоящему жестоко с вами обошелся Гетен, а вы были слепой дурочкой и позволили ему использовать вас. То, что я подчистил вам сознание и накинулся там, в палатке… вы тогда были для меня врагом, а я с врагами не церемонюсь. А тхайн… Если бы я тогда не убил его, он однажды набросился бы на вас и растерзал.

— Оправдываетесь?

— Нет, объясняю свою позицию. Мне не в чем раскаиваться.

— Тогда к чему все эти слова, объяснения?

— Я хочу, чтобы вы стали моей, — просто сказал капитан.

Я ожидала таких слов, и у меня был готов ответ. За время, пока мы летели, я успела сто раз все продумать и принять решение. Ужасное для гордости решение, болезненное, но спасительное для Тенка.

— Как раз об этом хотела с вами поговорить, — проговорила я, собравшись с духом. — Гибрид, который помог нам, Тенк, должен быть переведен из РО в ЦФ и отдан Гетену под опеку.

— Должен? — переспросил Нигай. — Уместен ли ваш командный тон, Кэя?

— Уместен. Вы меня хотите? Тогда платите. Цену я назвала.

Перемена в поведении Нигая была разительной и пугающей. Он толкнул меня к стене и рванул за ворот костюма. Ткань не разорвалась, но застежки расстегнулись, открыв плечи и полукружья груди, поддерживаемой бюстгальтером. Такое мы уже проходили… там, в палатке, где он пытался меня изнасиловать. Тело напряглось… но я даже не пошевелилась, когда он навис надо мной и зловеще проговорил в лицо:

— Я могу взять тебя прямо здесь, в коридоре, как ничего не стоящую девку. Я могу делать с тобой, что угодно, и сколько угодно, и никто не поставит мне это в упрек. Ты сама ни о чем не будешь помнить. Я сотру воспоминания из твоей головы, как и прежде, после того допроса… Ты назвала цену, но я никогда не платил за право пользоваться женским телом.

Я стояла, ни жива, ни мертва, и думала, что ошиблась. Разве можно с Нигаем договориться? Он же настоящий ублюдок… Но, глядя в его черные глаза, я поняла, что он не пытается завладеть моим сознанием, не воздействует, а просто смотрит. И, хотя я всем телом ощущаю жар вожделения, исходящий от него, он не продолжает…

— Вот этого ты ждешь от меня, Котенок? — проговорил он почти укоризненно. — Телом рассчитываешь откупиться? Ах, бедняжка, жертвуешь честью… — цокнул он языком, и, подняв руки, аккуратно застегнул расстегнувшиеся застежки на моем костюме. — Меня это не устроит. Я хочу тебя целиком, а не только тело. Я хочу, чтобы ты разделила мои принципы и цели. Чтобы стала моей женщиной.

— Многого хочешь.