Котерия. Пристанище заблудших

– Два «Лонг Айленда» за счет Адама Люциана, – крикнула экзорцистка бармену, когда они подошли. По всему периметру клуба было несколько барных стоек, и большая часть сейчас пустовала.

– Мы будем пить за его счет?

– Почему бы и нет? – улыбнулась Аврора. – Мы ничем не будем обязаны, но отказываться от такого предложения просто грешно.

Кира кивнула. Возможно, пара огромных коктейлей (а здесь делали именно такие, ингредиентов не жалели) – именно то, что сейчас нужно. Забыть этот вечер, эту неделю. Или забыть себя, если от «себя» еще что-то осталось. Побыть пустотой, наполненной гремучей алкогольной смесью, пляшущей на собственных костях, – не худший за неделю способ пережить ночь.

Музыка набрала битов и зазвучала громче. В неровном свете коктейли казались кроваво-красными с маленькими мутными кубиками льда. Кира пила, крепко зажмурившись, но вместо сладости «Лонг Айленда» чувствовала лишь терпкий вкус знакомого виски. А в голове по-прежнему играла музыка из такси:

Ты идешь по воде,
Зная как, зная где.
А я следом по дну,
Я тону…[8]

До «Пристанища» я домчал за считаные минуты, но долго стоял перед входом. Курил и слушал далекий прибой. Дождь расходился, и волосы, выбившиеся из хвоста, липли к лицу. Холодные капли наполняли рубашку влагой, но я не пытался укрыться. Эта неделя была странной.

Выкурив третью подряд, я наконец почувствовал, что успокаиваюсь. Растоптал бычок и вошел внутрь с одним четким желанием – просидеть всю ночь у бара.

Сегодня людей почти не было. Вторник – самый неопределенный день недели, все стараются прожить его быстрее и не запоминать. В целом именно так я хотел провести эту ночь. Но, не дойдя нескольких шагов до бара, увидел ее. Конечно, когда в моей жизни все было так просто?

Кира замерла в противоположном конце огромного зала, у второго бара. Она с закрытыми глазами допивала огромный бокал коктейля. Потом я заметил рядом с ней Аврору. Экзорцистка что-то азартно рассказывая новой знакомой, активно жестикулируя и периодически растягивая широкую улыбку, что было ей совершенно не свойственно. А значит, она уже была навеселе.

Последним я заметил Адама. Он стоял неподалеку от девчонок, тоже не сводя с них глаз. Прекрасный вечер!

Я сел на высокий стул и отвернулся к бару. Если повезет, они не заметят меня еще долго. Можно, конечно, подойти поговорить или скрыться отсюда. Но любой шаг будет решением, а решения сегодня я принимать больше не хочу. Поэтому я остался и заказал сразу целую бутылку «Джека».

Подумав немного, я распустил волосы. Так на меня дольше не обратят внимание. Вьющаяся копна надежно укрыла лицо от посторонних взглядов.

Первый стакан я выпил залпом, не разбавляя и не запивая. За ним тут же отправился второй. Внутри жгло, но злость, охватывающая меня, жгла еще острее. Ну какого черта все складывается против меня?! Какого черта она снова здесь?! Даже с закрытыми глазами я вижу ее огромные глаза, как у Бэмби. Вот почему я назвал ее так.

Все проклятые пятьсот лет я не мог забыть эти оленьи глаза, будь они неладны. Глаза ли виноваты, что я выбрал то, что однажды погубит меня? Глаза ли виноваты в том, что я творю сейчас? Или я сам дурак, шагающий в пропасть…

Всегда проще винить в наших решениях посторонних, судьбу, обстоятельства. Но я не верю, что кто-то свыше управляет нашими жизнями, что до нас вообще есть дело кому-то, кроме нас самих. И я не верю в неслучайные совпадения. Миром правит хаос, и только.

Я зол на эту девчонку. Я прекрасно понимаю, что она такая же песчинка в океане, которая не управляет событиями, не подстраивает их специально и сама потерялась в этом круговороте… Меня почти отпустило в тот вечер, когда мы пили виски на ее кухне, но заново накрывает сейчас. Ярость жжет нутро. Я бы орал про несправедливость мироздания, но и в нее я тоже не верю.

Кажется, это был уже пятый стакан подряд. Стоит заказать закуски, но я снова налил.

Я злился на себя и на нее за ту ночь. За мою несдержанность, за ее распахнутую дверь. За то, что подняла трубку, не прогнала меня с порога и смотрела этими глазами, уже заведшими меня в пропасть однажды.

Я могу погибнуть, кануть в небытие и виню в этом ее.

Еще стакан обжег нутро будто с укором.

Хорошо, я должен винить себя в первую очередь. Но поступки, которые остались за моей спиной, не изменить. Сейчас я могу лишь попробовать справиться с гневом, который бурлит внутри при взгляде на нее.

Я готов разорвать этот бар по частям за то, что он снова свел нас здесь.

Котерия, вот на кого стоило обратить свою ярость. Начальник, о котором я не знаю ничего. Но если меня спросить – я считаю Котерию воплощением дьявола в нашем мире. Таинственный ореол ей к лицу.

Кем могу быть я сам, если служу дьяволу? Беспрекословно подчиняясь, молча шествуя в свою бездну, из которой нет возврата… Всегда отлично исполняю свою роль.

Выпил еще один стакан, и бутылка закончилась.

Позволено ли мне сегодня самому поддаться искушениям? Дать волю не только гневу, но и всему, что он скрывает.