Котерия. Пристанище заблудших

Аврора, спустившая курок, не промахнулась – пуля угодила точно в грудь колдуна. Его тело растворилось в почерневшей дымке Роя и разлетелось по улице. Вряд ли пуля могла его убить, но задержать уж точно. Мы выиграли время.

Я не сразу понял, что сделал Граф в ответ. Адам и Кира уже поднимались на ноги, когда Аврора вскрикнула и рухнула на землю как подкошенная.

Я тут же подлетел к ней – глаза закатились, изо рта забурлила алая пена. Я попытался дотронуться, но обжег пальцы о кожу – кровь закипала в ее венах. Экзорцистка кричала и кричала, и эхо разносилось по пустым улицам.

– Твою мать, твою мать, ТВОЮ МАТЬ!!! – Рядом на колени упал Адам.

У нас оставались считаные секунды, и я с отчаянием понимал, что бессилен. Я не могу спасти одного человека ценой жизни всего мира…

А потом Люциан опустил руку на ее грудь. Лицо исказила мука, а на ладони зажглась метка Котерии. Сделка – с ужасом понял я. Он решил поменяться с ней местами…

Аврора распахнула глаза, и вместо нее с тихим стоном свалился Адам.

– Не-е-е-ет! – завопила она, резко садясь. – Я не давала согласия!

– Молчи, дурашка, – хрипло прошептал он, добела сжимая кулаки. – Я тебя спасаю.

– Но ты же умрешь! Крис, сделай что-нибудь!

Но я ничего не мог. Кира подошла и сжала руку Авроры, но та вырвалась и схватилась за Адама. Не отдернула руки, разделяя боль вместе с ним.

– Почему?! Остановись же!

– Ну уж нет. – Так странно было видеть на его обычно усмехающемся лице смесь улыбки и гримасы боли. – Теперь ты обязана научиться жить. Это не такая плохая штука… – он судорожно сглотнул, – как говорит твой нерадивый отец. Мой тоже был не очень.

Адам закашлялся, отплевывая кровь. Она яркими пятнами окрасила его одежду.

В ответ на его благородный жест я почему-то ощутил укол боли. Думать о том, что испытывает сейчас Аврора, не хотелось.

– Кристоф, – он повернулся ко мне. – Ты стал плохим инквизитором. Я оценил это. Удачи.

Я кивнул, обнимая Аврору за плечи.

– Пожалуйста… – По ее щекам потоками текли слезы, падая и мешаясь с его кровью.

Это было так быстро и так глупо, умереть за шаг до спасения. Умереть навсегда, отправиться в небытие от руки безумца, испугавшегося силы крови в собственной дочери. Умереть, спасая ее… Смогу ли так поступить я сам?

На серой изнанке алые капли были такими яркими, почти невозможными.

– Живи, Аврора, я не хочу умирать зря, – он закрыл глаза, и по его лицу сползла одинокая слеза. – Опять горю…

Еще секунда, и тела не стало, и лишь пепел закружился на ветру. Аврора протянула руку и бессильно ухватила воздух, который больше никогда не станет им.

Как завороженные, мы целую минуту молча смотрели на пустую землю. Аврору сотрясали рыдания, но глаза искрились дикой, лютой яростью.

– Я убью этого мудака! Уничтожу, разотру по атомам его же Роем!

Я думаю, Графа и так уже нет. Остался только хаос, забирающий нас по очереди.

Без слов Кира бросилась рисовать новый круг. Аврора срывала с груди амулеты и кидала их рядом с рунами. Они тут же поднимались в воздух, дополняя новую грань узорами.

На этот раз девушки действовали быстрее и слаженнее. Когда подготовка была закончена, в центре круга они встали вдвоем, держась за руки. Глаза Киры вновь запылали…

Но ничего не происходило. Пустая улица не заполнялась ни дымкой, ни огнем – хаос не отзывался. Будто до этого момента все было игрой, будто он поддавался раньше только для того, чтобы нас подзадорить.

Аврора сыпала проклятиями, лицо Киры побледнело от напряжения.

В тот момент я впервые осознал, что мы в западне. Ничто не дается так просто. Взять силу, уничтожить хаос… «Последняя роль» – приманка для глупого меня в непостижимых играх мироздания. Сколько лет этой битве? Назови это схваткой добра и зла, жизни и смерти, бытия и пустоты…

Она каждый день шла в душе каждого человека, когда-либо ходившего по этой земле. Та самая война, что сотрясает наши души, только сегодня другого масштаба. Нагляднее.

Если я хочу победить, я должен забыть о сомнениях. Обрести чертову веру в себя. И вставать, вставать каждый раз, даже если мне кажется, что последний гвоздь забит в мой гроб.

Когда ноги гложет пламя, а хаос и безумие бьются о твои личные границы – остаться собой уже победа.

Теперь я знал, что делать.

Рой заклубился в воздухе, все же поддаваясь зову Киры. Он играючи снес защитный контур, который возвели ведьмы вокруг себя, и прошил насквозь тело Киры. Она снова упала и уже не поднялась.

На этот раз Аврора подхватила ее на руки, дернула за плечи безвольное тело…

– Она жива, жива, жива, – зашептала экзорцистка, судорожно щупая пульс подруги.

Я слышал, что Кира еще дышала. И не позволил себе сомневаться. Сейчас нельзя. Только не сейчас.

Облака над нами почернели, и я не сразу понял, что именно сделали Кира и Аврора, когда взялись за руки. Город накрыл огромный купол, не позволяющий хаосу выйти за эти границы.

– Она держит Роя здесь, – помертвевшими губами сказала Аврора. – Значит, жива.

Я кивнул и развернулся – мой черед вступить в бой.

Нужно было взобраться на высоту, и я повернул в сторону ближайшего собора. Смотровая площадка сверху была именно тем, что нужно.