Котёнок в поисках дома

В ресторане я впервые за всю поездку почувствовал себя некомфортно, когда горячие кавказцы с характерными усами стали пялиться на меня, и что-то громко обсуждать своими гортанными голосами на незнакомом мне языке. Блин… Мне ещё четырнадцати нет… хотя… Одет я вполне стильно, да и короткая стрижка вкупе с рыжим окрасом — тоже в глаза бросаются сразу.

Ну да ладно. Вроде знакомиться не лезут пока. А, ерунда… Не стоит даже заморачиваться…

Кстати, когда мы возвращались из ресторана в номер, нам администратор дала очень «ценный» совет. Поставить машину под охрану. Через пару кварталов находится отдел милиции. Там обычно договариваются с дежурным и за совсем небольшие деньги можно припарковаться на ночь. А то не дай бог открутит кто чего, и наша поездка на юг накроется медным тазом.

Вняв мудрому совету, я оправил Натана перепарковываться, а сам пошёл в номер. Спать уже пора. Завтра же нам снова в путь. Надо до вечера пройти горный серпантин и уже искать ночлег на побережье.

Я умылся, переоделся в так полюбившийся мне удобный красный полукомбинезончик, лямки с шортами, и стал готовиться ко сну.

Вот Натан вернётся и всё…

Спа-ать хочу…

На часах уже пол одиннадцатого… Зевота уже челюсть разрывает…

Где там бродит этот автомобилист?

В это время в дверь номера постучали…

Глава тринадцатая

Вот ведь как бывает…

Ну и что мне делать?

Что делать?

Стучат — откройте дверь!

Позёвывая, плетусь открывать…

Как вдруг в голову молнией ударила мысль… А вдруг это не Натан?

Подойдя к дверям, я внутренне собрался… зевнул… и спросил сонным голосом:

— Кто там?

В ответ послышался незнакомый мне мужской голос с явно кавказским акцентом:

— Э-э, слюшай! Открой, да!

— Папы нет. Что вам надо?

— Зачем папа? Я тока спросить…

Не открывая дверь, предлагаю собеседнику поговорить так… Но как-то машинально не раздумывая натягиваю кроссовки и завязываю шнурки.

— Спрашивайте!

— Ты. Эта… Двери открой! Что я буду… вся коридор кричать…

— Папы нет. Уходите! Я не открою…

— Э-э, ни бойся. Я тока спросить… — и снова стук в дверь…

Блин. Задолбал уже… Вот настырный какой…

А чего я собственно боюсь? Этого чужого мужика? И что он мне сделает? Всё-таки это Советский союз, а не негритянский квартал в Нью-Йорке, и не фавелы Рио-де-Жанейро…

Открываю дверь… Но не запускаю незваного гостя в номер, а сам выхожу к нему в коридор:

— Ну и чего надо?

Передо мной стоит тот самый черноволосый кавказец с усами, из ресторана. Ростом не намного выше меня, но такой бодрый толстячок.

— Зачем так со старшим говоришь?

Стараясь произносить слова раздельно, практически по слогам, чтобы понял любой малообразованный дебил, спокойным голосом, снова спрашиваю:

— Что… вам… надо?

— Ты. Эта… Куртка у тебя… Сыну моему нравится… Продай, да!

Блин горелый… И весь этот кипеш только из-за этого? Да они чё тут, совсем охренели на этом юге? Они считают, что всё в мире продаётся и всё покупается… А ещё они думают, что им никто не может отказать… Вот такие вот всемогущие, самые богатые и самые усатые… Это они сейчас такие… Да и в будущем вряд ли что изменится. Ну разве что, вместо усов будут в моде бороды… Может это южное солнышко на них так действует. Может, мозги у них от солнца плавятся?

Ну да… Конечно… Щас… Прям вот так возьму и продам по дешёвке свою вещь, какому-то «хозяину жизни»…

Да пошёл он…

Причём это хочется сказать ему прямо в наглую усатую рожу: «А не пошёл бы ты дядя на х… мелкими шагами!».

Но так говорить сразу нельзя. Потому что тогда будет скандал… Громкая ругань и прочее, прочее, прочее…

А тогда к нашему спокойному началу большой поездки на море, подкрадётся и придёт большой полярный лис… Песец, который…

Где этот Натан бродит? Вот когда он позарез так нужен, его как всегда нет. Придётся видимо самому базары базарить и разговоры разговаривать.

Отвечаю этому усатому нахалу, спокойным уверенным тоном, но абсолютно безапелляционно:

— Куртка — моя… Она не продаётся!

Пытаюсь ретироваться в номер и закрыть за собой дверь, но тут происходит то, чего я не ожидал. Восклицая своё излюбленное:

— Э-э! Куда?

Меня грубо пытаются схватить за плечо, но рука его соскакивает и цепляет лишь лямку моего красного полукомбинезона. Пуговица, за которую зацеплена лямочка, отрывается «с мясом». Нет, не с моим мясом, а с нитками, на которые была пришита.

Я уже распахнул двери в номер и дёргаюсь внутрь, но его рука, тянущая за лямку, тормозит моё движение.

Не знаю, как так получилось, но мои ноги зацепились за коврик перед входом, и я, поскользнувшись на тряпочном коврике, лечу на пол, а незваный покупатель моей куртки, держась за лямку моего комбинезона, летит вслед за мной.

Да чего там вслед? Грохается на меня сверху, бугай здоровый. Аж, дыхание на секунду спёрло…

В процессе падения… Даже можно сказать, что не падения, а полёта в сторону пола, меня каким-то образом развернуло. Но крепко вцепившаяся в левую лямку моего комбеза, рука кавказца умудрилась стащить с правого плеча и вторую лямку. Я не понял, как это, всё произошло.

Ну как можно было вот так вот в падении развернуться на сто восемьдесят градусов?