Котировка страсти, или Любовь в формате рыночных отношений

Он промолчал, не собираясь делиться тем, что ему доверили. Не планировал говорить Стасу, насколько бы сильно того не уважал, как врача, что для Карины это, и правда, было почти рутиной, судя по всему.

— Предложения? — Приподнял он бровь и вдавил свой окурок рядом с тем, что бросил Стас.

— Я напишу тебе телефоны нескольких психотерапевтов. Хороших, действительно хороших специалистов. — Стас еще раз провел ладонями по лицу. — И, как врач, настаиваю на том, чтобы она прошла курс реабилитации. Иначе… — Он задумчиво закусил губу. — У нее шрамы под теми ссадинами на запястье, видел? — Стас посмотрел Константину в глаза.

Соболев покачал головой, заставив себя сохранить непроницаемое выражение лица.

— Шрамы. Тонкие уже, почти белые и незаметные. — Повторил Стас. — Старые, думаю, она еще подростком была. Это, довольно характерные шрамы, Костя. Вероятно, у нее в юношестве была лабильная и неустойчивая психика. И я не могу гарантировать, что она, вдруг, не попытается снова покончить с собой, если не пройдет реабилитацию, когда, наконец, полностью осознает, что с ней случилось.

Константин сжал кулаки так, что, казалось, сухожилия затрещали, надрываясь. У Карины с психикой, как раз, все в порядке, более стабильной психики, он, пожалуй, у женщин не встречал. Это не с психикой у нее проблемы, а с жизнью.

Но и этими мыслями, так же, со Стасом он делиться не планировал. Да и был согласен, что психотерапевт не помешает.

— Давай свои телефоны. — Велел он, зажигая новую сигарету.

Стас хмуро проследил за его действиями.

— Кончай столько курить. — Раздраженно проговорил его врач, начав что-то строчить своим неразборчивым почерком в блокноте. — Мне тебя от рака потом лечить — никакой охоты.

— Ничего, — Костя усмехнулся, хоть веселья в нем не было и на грамм. — Припечет — брошу.

— Все так говорят, а мы их потом оперируем. — Недовольно хмыкнул Стас.

— Ну, не зря же я вам ремонт операционных и новое оборудование проспонсировал. — Пожал плечами Костя и спрятал листок с телефонами, которые записал врач.

Стас на это замечание только раздраженно поджал рот и покачал головой.

Через час они остановились перед открывающимися воротами его дома, на которые Карина посмотрела уж слишком подозрительно.

— Я буду жить в отеле. — Заявила она, переведя на него холодные глаза.

— У меня достаточно комнат, чтобы вместить друга. — Невозмутимо заметил он, не повернувшись от окна. — А охрана — лучше, чем в любом отеле.

— Соболев, на каком основании ты собираешься поселить меня здесь? — Таким же ледяным тоном, как и холод в ее глазах осведомилась она.

А Костя вдруг понял, что скучает по пикировкам и их общению до всего этого бедлама. О-па. Приехали. Ему ее издевок и подколок не хватает. И он недоволен, читая недоверие в глазах Карины. Да уж, Соболев, влип ты.

— Исключительно на дружеском. — Рыкнул он, лишь бы она отстала со своими вопросами и подозрениями.

С чего ей ему доверять? Не с чего, ясно же, как Божий день, при таком-то опыте. Но как же его это задевало, черт побери!

— Мое мнение, как я понимаю, друга, не интересует? — Насмешливо уточнила Карина.

— Нет. — Отрубил Константин, давая понять, что разговор на эту тему окончен. — Сейчас поедим, и выберешь себе комнату, какую захочешь.

Распахнув двери, он вышел из автомобиля, чтобы помочь ей. Охранников Карина к себе, вообще, не подпускала, его же прикосновения, хоть и с «слышимым» скрипом, но все же терпела.

— И большой выбор? — Все тем же тоном уточнила она.

— Достаточный, чтобы ты могла меня несколько недель не видеть, при желании. — Проворчал Соболев, поддерживая ее на ступеньках.

— Слушай, давай, я поеду в отель. И всем будет проще. С какой стати я тебе буду тут мешать? — Вдруг, совсем иначе, предложила Карина. — Если это уж так важно для тебя — останусь в твоей области. Но в твою жизнь мне чего лезть? Зачем здесь торчать и раздражать тебя?

— Ты не раздражаешь. — Как раз таки раздраженным тоном огрызнулся он.

И вдруг усмехнулся, под ее насмешливым взглядом. Отпустило с чего-то.

— И не мечтай, Карина. Мои друзья — останавливаются в моем доме, когда сюда приезжают. — Веско заявил он, распахнув двери и пропуская ее вперед.

— И давно ты эту традицию завел? — Она немного приподняла бровь, посмотрев через плечо, и улыбнулась кончиками губ.

Он искренне восхитился ее самообладанием и выдержкой.

— Только что. — Так же улыбнувшись, заметил Константин.

Карина в ответ только насмешливо хмыкнула.

Он тоже не собирался продолжать бессмысленный спор. Соболев принял решение, и оно было окончательным, чтобы она там себе не думала.

— Валентина Васильевна! — Громко позвал он свою домоправительницу, прекрасно зная, что та уже давно в курсе его приезда. Максим должен был позвонить ей еще из Киева. — Обед готов?

— Да, Константин Олегович. — Ответила сдержанная, высокая и сухощавая женщина, появляясь в дверях столовой. — Все готово.

— Прекрасно.

Константин помог Карине снять шубу, пока она сама рассматривала немолодую домоправительницу. Та отвечала ей не менее внимательным, подозрительным изучением.

— Пошли, ты же, тоже, ничего не ела со вчера.