Котовский (Книга 1, Человек-легенда)

Город получался веселый, нарядный. На месте татарского села Хаджибей выросли форштадты. На рейде встали торговые иностранные суда, прибывшие изо всех частей света.

Стало шумно, людно.

Одна за другой возникли прямые улицы, вознеслись ввысь белые колокольни. Маяк бросил луч в необъятный морской простор. Приморский бульвар наполнили моряки - плечистые, загорелые, в белых кителях, щеголеватые, молодые. По гранитной лестнице побежали здоровые, голенастые дети. Прилетели чайки и стали кружить вдоль берега. Крытый рынок наполнился выкриками торговок и гулом голосов, и на Куликовом поле засверкали стеклярусом карусели народных гуляний...

Большой портовый город жил полнокровно, шумно, по-южному крикливо.

А в 1918 году, когда приехал сюда Котовский, Одесса была битком набита бежавшими из России чиновниками, архимиллионерами, генералами и земскими деятелями. Кого только тут не было! Фрейлины и кокотки, архиереи и мукомолы. Царский министр Кривошеин и лидер эсеров Кулябко-Корецкий, весь расшитый позументами Дзяволтовский и бравый генерал Гришин-Алмазов, звезда экрана Вера Холодная и рыхлый банкир Третьяков... Да всех и не перечислишь!

Все они суетились, приказывали, заседали, клянчили у иностранцев кредиты, проигрывали сражения и заводили интриги.

Кроме них в Одессу понаехали отовсюду всевозможные представители, коммерсанты, атташе, авантюристы всех мастей, шпионы, воры и проповедники. И наконец, Одесса кишмя кишела военными, полицией, войсковыми частями...

Три французских эмигранта участвовали в закладке города Одессы. А теперь, в 1918 году, в Одессу пожаловали французы, чтобы участвовать не в постройке нарядного города, а в ограблении. Они явились сюда как захватчики, как завоеватели.

Пришел французский линкор "Мирабо". Вот она - реальная помощь союзников!

Обломки старой самодержавной России - всевозможные "бывшие": бывшие министры, бывшие графы и князья - шумно приветствовали появление на одесском рейде французского линкора. Духовые оркестры наигрывали бравурные марши. Солидные, с животиками, при манишках, субъекты бегали, как мальчишки, по набережной и махали шляпами канатье. Толстый архиерей, забыв благопристойность, разевал пасть, заросшую курчавыми волосами, и кричал до хрипоты "ура". Светские дамы визжали, размахивали пестрыми зонтиками и выкрикивали по-французски приветствия маршировавшему по улицам экипажу линкора:

- Вив ля Франс!

Все читали в "Одесских новостях" "Оду Франции" и любовались на помещенный в "Одесском листке" снимок Белого дома в Вашингтоне с подхалимской надписью и на портрет бравого генерала Бартелло...

Вскоре прибыла и 156-я французская дивизия под командованием генерала Бориуса. Солдат доставили на транспортах, охраняемых военными кораблями.

- Пять тысяч штыков! - похвалялся консул Энно. - Недурно для начала, как вы полагаете?

- Но почему среди них так много черномазых? - удивлялся вновь назначенный военный губернатор Одессы Гришин-Алмазов.

- Вы имеете в виду зуавов и сенегальцев? - хитро улыбался Энно. Зато пусть-ка попробуют распропагандировать большевики этих африканцев!

Темнели силуэты французских кораблей "Жюль Мишле", "Жюстис". Стоял под парами итальянский крейсер "Аккордан". Английский дредноут "Сюперб" демонстрировал силу Великобритании. В Воронцовском дворце поселился французский консул Энно. В гостинице "Лондонская" скучал английский адмирал Боллард и пьянствовал американский разведчик полковник Риггс.

Да, - нечего говорить - вся, с позволения сказать, "цивилизованная" Европа не жалела ни сил, ни расходов, чтобы сообща погасить пожар, вспыхнувший в этой нескладной, непонятной, вечно преподносящей неожиданности, загадочной России!

Одесса кишмя кишела войсками, разведками, полицией.

А в это время Центральный Комитет Коммунистической партии с исключительной тщательностью отбирал в Москве кадры подпольщиков, направляемых в Одессу. Владимир Ильич дал указание посылать лучших.

Чего стоил один только Иван Федорович Смирнов - бесстрашный, неутомимый, страстный революционер! Его знали как товарища Николая, Николая Ласточкина. А вообще-то у него была партийная кличка Маленький Ваня. Старый партиец, за революционную работу он был сослан царским правительством в Сибирь. После Февральской революции вернулся, а теперь прибыл в Одессу и возглавил большевистское подполье.

Вместе с ним приехали Иван Клименко, Елена Соколовская (под именем Светловой) и еще несколько опытных подпольщиков. Губком был воссоздан, и снова закипела работа, несколько ослабшая после недавних провалов.

На Базарной улице, в квартире рабочего Ярошевского, состоялось первое заседание "Иностранной коллегии". Обсуждались методы ведения пропаганды среди войск оккупантов, утверждался текст листовок, решено было издавать на французском языке газету "Le Communiste".