Котт в сапогах. Конкистадор.

— И вовсе оно не извращенное! — обиделся инквизитор.— Я пишу научный труд! Он будет называться «История сношений женщин с дьяволом» и послужит руководством... э-э-э... то есть предостережением для слабых душ! А потому мне важно знать все до мельчайших подробностей.

— Да нету между нами ничего подобного! Совсем обалдели от своего целибата! И вообще, я же вам говорю — я не колдун и не демон. Я обычный человек, просто... э-э-э... один колдун превратил меня в кота. И все мои устремления с тех пор — всего лишь вернуть себе человеческое тело.

—Тебя это волнует? — с сочувствием произнес инквизитор.— Хочешь поговорить об этом?

Спас меня стражник, без стука ввалившийся в пыточную.

— Эта... ваше перпо... припа... перипадобье! —-преданно вытаращившись, гаркнул он, обдавая комнату мощным запахом чеснока.— Там эта... жена графа Альфонсо. Опять желает исповедаться! Говорит — очень срочно!

— Мм... вот же незадача! — заломил холеные ручки инквизитор.— То ничего, то два таких интересных случая одновременно! Ну, впрочем, ты ведь у меня все равно никуда не денешься, правильно? А графиня может передумать. Бебе, запри его в камере. Мы продолжим разговор вечером.

Дверь за инквизитором закрылась, Бебе — какой-то бесцветный рыхловатый человечек в серой сутане — ловко отвязал меня и тут же накинул на шею петлю:

— Не дергайтесь, господин демон...

— Я не демон...

— Э нет. Его преподобие сказал — демон, значит, быть вам демоном. Да мне-то что, хоть демон, хоть колдун — конец один. Вот королька вашего, я слышал, отпустят. К королеве послали гонца, уж она любого своего-то выкупит обязательно. А вас сожгут. Потому как еще когда такая удача подвернется — красивая ведьма, демон в кошачьем обличье да иноземный еретик. Весь город соберется на таких посмотреть. Простому народу тоже развлечения нужны!

Я промолчал, но Бебе, похоже, не нуждался в собеседнике. Продолжая бормотать что-то себе под нос, он приволок меня в подвал, открыл решетку одной из камер и бросил меня внутрь.

— Конрад! Ты как?

— Я в порядке, меня даже не пытали,— поспешил я успокоить Коллет.— Если не считать пыткой общество преподобного. А ты? Тебя...

— Нет, меня тоже не тронули. Когда тебя оглушили, ты упал прямо под ноги командира стражи, и он пригрозил, что проткнет тебя, если мы не прекратим сопротивление.

— Проклятье! Из-за меня вам пришлось сдаться.

— Ну вообще-то нет,— невесело хмыкнул из угла Николас— Просто к тому моменту я уже расстрелял

все заряды, а его величество был оглушен падением, да и сами знаете — толку от него в драке...

— А я че?— смущенно прогудел Андрэ.— Я хотел помочь...

— Не обижайтесь, мой король, но из песни слова не выкинешь — вы упали в обморок, когда увидели, как Максимилиан кусает инквизитора.

— Он откусил ему ухо! — Даже в темноте было видно, как побледнел Андрэ.

— Всего лишь слегка пожевал... хотя крови и впрямь было много... Ну в общем, шансов у нас все равно не было.

— А ты, Коллет? Поджарила бы им бока!

— Если ты еще помнишь, мы отправились в экспедицию, чтобы вернуть тебе человеческий облик, а не для того, чтобы угробить тебя. Из тюрьмы можно выбраться, а вот с того света пока никто не возвращался.

— Я понимаю... но если... если тебя будут пытать... — У меня слезы подступили к горлу.

— Не будут,— усмехнулась Коллет.— Я уже все выяснила про отца Бонифация.— Он сторонник новых веяний, гуманизма и вегетарианства. Пыткам предпочитает «беседу по душам».

— Только заключенные,— хмуро добавил Николас,— почему-то боятся этих разговоров сильнее, чем клещей и дыбы.

— Я их, кажется, понимаю.

— Вот-вот,— раздалось из камеры напротив.— Не бойся уязвляющих тело, как говорится. Его преподобие как раз из тех, кто всю душу высосет, прежде чем допрос закончит. Скорей бы уж меня осудили!

— Ну нам-то лучше не спешить,— вздохнул я.— Служка говорит, что нам планируют устроить аутодафе, и, как мне кажется, так и будет.

— Ничего,— беззаботно махнула рукой Коллет. — Теперь, когда мы вместе, нам ничто не помешает сбежать.

— Кстати, я все хочу спросить: где Мордаун?

— Мог бы и сам догадаться,— пожала плечами ведьма.— Исчез, как только началась драка. Храбрость никогда не была его сильной чертой.

— Это плохо,— вздохнул я.— Ты же понимаешь, куда он отправился? Он постарается опередить нас и выкрасть тинктуру у Анны. Проникнуть во дворец в облике крысы ему ничего не стоит. А когда он превратится в человека, к нему вернется его Сила, и я боюсь даже представить, что он натворит в Бублинге!

— Тогда тем более нет больше причин оставаться здесь! — решительно сказала Коллет, поднимаясь на ноги.— Нас держат в подвале, так что, думаю, проще всего будет обратиться к элементалям земли...

Девушка подошла к задней стене, уперлась ладонями в каменную кладку и закрыла глаза...

— Странно... — пробормотала она через некоторое время.— Я не чувствую отклика. Ладно, попробуем что-нибудь из классики.

Но и пентакль, нарисованный по всем правилам геомантии, как растерянно оправдывалась Коллет, не вызвал у камней ни малейшей реакции.

— Ну что ж, я, кажется, достаточно рассердилась! — Коллет привычным жестом свела перед собою руки.