Коварная уловка

Полчаса спустя лорд Сибрук, гладко выбритый, причесанный волосок к волоску, весь, что называется, с иголочки, входил в библиотеку – самый что ни на есть лорд из лордов. Странно, подумал он, одна лишь мысль о том, что новая няня не одобрит его внешний вид, возымела столь сильное действие, тогда как мысль о мисс Честертон вызвала совершенно противоположное желание. А что, собственно, странного? Черри – интересная молодая особа, поразительно умна. Правда, несколько сурова по отношению к нему, но зато необыкновенно добра к Кристабель. Он, конечно же, отдает должное ее манерам, не может не считаться с ее мнением, но предстоящая встреча, обещающая столкновение характеров, все же привлекает более всего.

– Кристабель, детка, я тоже огорчена, – сказала Фредерика ласковым голосом уже десятый раз. – Когда собирали вещи, должно быть, куда-то положили твою Молли, а потом забыли захватить. Обещаю спросить лорда Сибрука, где она, когда увижу его, но это будет чуть позже.

Покачивая безутешную девчушку на коленях, она старалась ее успокоить.

Кристабель, к ее удивлению, проявила решительный характер и упорство. Сразу после обеда, когда Фредерика стала укладывать ее спать, та наотрез отказалась ложиться в кроватку без своей Молли-Долли. Терпеливые расспросы помогли выяснить, что с тех пор, как Кристабель переехала в дом лорда Сибрука, куклу она не видела, но вот неожиданно вспомнила про нее и теперь горевала.

– Дядя Гейвин знает, он знаком с Молли-Долли, – всхлипывала Кристабель. – Он всегда разговаривал с ней, когда приезжал к нам пить чай.

– Конечно, знает! Я просто уверена в этом, – согласилась Фредерика.

Кристабель второй раз назвала лорда Сибрука дядей Гейвином, но Фредерика предпочла не выяснять, в чем тут дело. Вероятнее всего, решила она, сам граф и, возможно, мать ребенка преднамеренно утаивали от девчушки правду о том, кто ее отец.

– Если нам ничто не помешает, Молли будет здесь через два дня, – сказала Фредерика.

В это самое время раздался стук в дверь, и, приоткрыв ее, мужчина средних лет, которого Фредерика прежде не видела, заглянул в детскую.

– Мисс Черристоун?

– Что вам угодно? – спросила Фредерика, сообразив, что это, вероятнее всего, камердинер лорда Сибрука, о котором упомянула миссис Эбботт.

– Его светлость просит вас спуститься в библиотеку в удобное для вас время.

Весь его вид выражал глубокое почтение, однако шустрый взгляд карих глаз не упустил, по ее мнению, ни одной детали. Пока он говорил, успел рассмотреть все: ее саму, ребенка, детскую, где царил теперь нормальный беспорядок. Книжки и игрушки, выйдя из-под безжалостного контроля миссис Эбботт, находились в самых неожиданных местах, что, на взгляд Фредерики, и делало комнату действительно детской.

– Благодарю вас. С минуты на минуту Люси принесет полдник для мисс Кристабель. Я спущусь вниз, как только она появится.

– Очень хорошо, мисс! – Мецгер с поклоном удалился.

Шагая по ступеням широких лестничных маршей, Фредерика успела трижды глубоко вдохнуть и выдохнуть, а также привести в боевой порядок мысли. Словом, она была готова к противоборству, ожидающему ее в библиотеке. За несколько часов, что провела в обществе Кристабель, Фредерика сумела найти подход к ребенку и преисполнилась решимости сделать все от нее зависящее, дабы облегчить участь малышки. Слуховая память вообще оказалась на высоте: в ушах непрестанно звучал поучающий голос мисс Милликен. Главное в достижении цели, внушал он, – это основательно подготовиться к атаке. С боевым настроем и с воинственным блеском в глазах Фредерика постучала в дверь библиотеки.

Когда она вошла, лорд Сибрук встал. В темно-синей паре, в жилете в тон, в белоснежном накрахмаленном галстуке он выглядел сногсшибательным красавцем. Несколько часов сна сделали чудо, непроизвольно пришло Фредерике на ум. Вскинув подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза через очки, гарцующие на вздернутом носу.

– Надеюсь, милорд, теперь наш разговор состоится? – спросила она прежде, чем он успел раскрыть рот.

– Непременно, Черри! Сейчас я значительно лучше соображаю, чем утром, – сказал он с обезоруживающей улыбкой, вызвавшей нежданно-негаданно холодок под ложечкой. – Я даже питаю надежду, что, возможно, устою на ногах во время словесной баталии с вами.

И на этот раз она не поддалась искушению улыбнуться ему.

– Нам необходимо обсудить распорядок дня Кристабель, вернее, ограничения, которые вы ввели. Я нахожу их совершенно неприемлемыми.

– Помнится, об этом вы уже говорили. А я считал, что, когда вы нанимались ко мне на службу, поняли, почему я хочу сохранить в тайне, и как можно дольше, присутствие девочки у себя в доме.

Фредерика уловила намек, но опасаться было нечего, поэтому она оставила без внимания железные нотки, прозвучавшие в его голосе.

– Я все прекрасно поняла, милорд, но и вы должны бы сообразить, что ребенок не мышка и не птичка – в клетку его не посадишь. Скажите, сколько времени понадобится Кристабель, чтобы она догадалась наконец, что вы ее стыдитесь?

Граф опешил.