Коварные боги

— Ну что ж, Эрик Ларсен, — промурлыкал густой голос сразу отовсюду. — Похоже, ты принес мне душу дикаря, чтобы я мог ею полакомиться.

— Если ты хочешь угощения, то почему бы не прийти и не получить его? — Настаивал я, переводя взгляд с одного зеркала на другое.

Пока я пытался предугадать его уловки, пламя погасло, снова оставив отражения пустыми.

Жуткий смех раздался сразу отовсюду, и Эрик зарычал, привлекая мое внимание к зеркалам на его половине комнаты.

Тонкое зеркало в железной раме мощно сверкнуло, и внезапно в стекле появилось бледное лицо бога.

Андвари вышел из зеркала в длинной черной мантии с огромным капюшоном, плотно натянутым на голову. Из-под тени капюшона его взгляд скользнул по нам, и в ткани темного помещения возникла дрожащая сила.

Он выпрямился и был выше, даже чем даже я. Он широко раскинул руки, как будто с радостью принял бы удар, который мы так отчаянно хотели нанести, и мне пришлось бороться с желанием вырваться вперед и напасть на него.

Это мерзкое создание украло все, о чем я когда-либо просил в этом несправедливом мире, и я крепче сжал свои мечи, ожидая возможности отплатить ему тем же.

Что бы ни последовало дальше, все равно будет одно и то же: так или иначе, конец моего пути был близок. Я вдыхал аромат насилия, доносимый до меня ветром, который вообще не должен был существовать.

Андвари повернул шею, и делал это все дальше и дальше, далеко за пределы того, что должно было быть возможным.

Я встал рядом с Эриком, и мы вместе встретились с этим существом. Наша охота подошла к концу, и настало время встретить свою судьбу.

— Т

воя смерть ждет тебя на острие этого клинка. — Я поднял Дейнслейф, и Андвари посмотрел на него с проблеском дискомфорта.

— Этот меч нельзя снова вложить в ножны, пока ты не убьешь кого-нибудь, — прошипел он, переводя взгляд на Магнара. — Он достаточно силен, чтобы стереть с лица земли даже душу. Давай посмотрим, кого ты в конечном итоге действительно убьешь.

Он поднял руку, и я в страхе дернулась, когда он попытался вдавить свою волю в мою. Он зарычал, толкая сильнее, и я почувствовал, как его силы пытаются поймать меня в ловушку, но он не мог заполучить меня. Вокруг нас с Магнаром вспыхнул золотой свет, окруживший нас.

— Один, — прорычал Андвари. — Что ж, если царь богов отвернулся от меня ради двух никчемных душ, он скоро поймет, что со мной шутки плохи. — Он отступил назад, к стеклу, пока его отражение не исчезло и он снова не появился в другом зеркале на другом конце помещения.

Его облик изменился: он стал моложе, а глаза — по-кошачьи желтыми. Он отошел от стекла с кривой улыбкой, от которой у меня на затылке зашевелились волоски.

Я стиснул челюсть, не сводя с него взгляда.

— Ты забрал мою жену, — выплюнул я, поднимая меч.

— И какой же она была вкусной, — хихикнул он, и я побежал, подпитываемый чистой яростью.

Магнар бросился в бой слева от меня, двигаясь вперед с боевым кличем.

Появилось еще больше отражений, всего их было десять, они выскользнули из зеркал и окружили нас. В каждом из них Андвари был разным. Молодым, старым, некоторые с зазубренными зубами, а другие были так ужасно красивы, что у меня сводило живот. Я столкнулся с тем, у кого были желтые глаза, и взмахнул Дайнслейфом по смертоносной дуге. Андвари в мгновение ока переместился, обогнул меня сзади и нанес удар ногой в позвоночник. Я врезался в зеркало, и вокруг меня посыпались осколки стекла.

Я развернулся, рассекая клинком воздух со всеми навыками моей юности, подпитывающими мои движения. Когда-то я был воином, и было поэтично, что все закончится так, как началось. Со мной, бросившимся на бога с обнаженным мечом на перевес. Но я не спас свою семью в тот день. И Монтану, в конце концов, я тоже не спас. Все было потеряно, все рухнуло, но я получу его сердце и добьюсь справедливости для тех, кого он у меня отнял.

— Такой же слабый, как всегда, Эрик Ларсен, — насмехался надо мной желтоглазый Андвари, и я заметил, как Магнар столкнулся с несколькими божествами позади него.

Я снова бросился на него, подняв меч над головой. Он нанес удар мне в живот, но я взмахнул клинком в воздухе и отсек его руку от запястья. Бог взвыл, отшатнувшись от неожиданности. Я продолжал приближаться, как яростный шторм. Я вонзил меч в его обнаженный живот, издав шипение сквозь зубы.

Его желтые глаза встретились с моими в шоке.

— Я больше не Эрик Ларсен, — прорычал я, затем взмахнул лезвием вверх, чтобы разрубить его пополам. Ярко-зеленые угли горели там, где должна была быть кровь, и фигура обратилась в пепел во вспышке нефритового пламени. Его глаза — это все, что осталось, они смотрели на меня из-под пепла.

Другая его фигура столкнулась со мной, и я ударился о землю, перекатившись, чтобы избежать сильного удара. Этого я хорошо знал. Того, у которого острые зубы и глаза темные, как преисподняя.

Он часто насмехался надо мной, когда я призывал его отражение в пруду в лесу, давным-давно.