Коварные боги

Каждый шаг, который мы делали, приближал нас к Андвари. И я чувствовал в ветре запах его смерти.

Ш

ум битвы затих у нас за спиной, когда мы приблизились к стене, которая тянулась вдаль через равнину. Конца не было видно, и я чувствовал, что мы не найдем его, даже если будем искать годами. Она была так высока, что поднималась к облакам и исчезала в вечности. Она была черной, как ночь, гладкой, как стекло, и мы никак не смогли бы взобраться на нее.

Я прижал ладонь к поверхности, сильно нахмурившись, столкнувшись с этим невозможным препятствием.

— Как мы пройдем через нее? — Магнар зарычал, расхаживая взад-вперед в поисках решения.

Здесь не было ни ворот, ни туннеля, ни возможного пути вперед. Я присел на корточки, разглядывая грязь и просеивая ее в ладони.

— Черт, — прорычал я, отбрасывая грязь и вместо этого опираясь на стену. Я прижался к ней лбом, умоляя о том, чего хотел. О том, в чем я нуждался больше всего на свете.

Ничего не произошло.

Магнар издал оглушительный рев, ударив мечом по камню. В ответ раздался грохот, но стена не сдвинулась, ни трещины, ни вмятины не появилось.

Магнар бил по ней снова и снова, но это ничего не меняло.

Он уронил меч на землю и рванулся вверх, пытаясь нащупать опору для рук в стене. Вскоре он сдался и опустился на землю рядом со мной, пока мы обдумывали наше затруднительное положение.

— Что нам делать? — взмолился он, поднимая меч и засовывая его в ножны за спиной.

Я покачал головой, не зная, что ответить.

До моего слуха донесся журчащий звук, и я поднял голову, увидев струйку крови, стекающую по стене ровным потоком. Я попятился, глядя на огромную стену, на которой была написана фраза на моем родном языке.

Ingen dødelig skal passere.

— Ни один смертный не пройдет, — перевел я, и глаза Магнара потемнели от какого-то решения.

— Тогда нам пора избавиться от этих тел, — прорычал он.

Мое сердце заколотилось в ответ на его слова, как будто его последний удар был неизбежен. Так оно и было. Ничто не могло помешать нам отомстить, даже смерть.

Я снял с бедра золотой кинжал, и Магнар придвинулся ближе. Я повертел его в руке и протянул ему рукоять, и он взял ее, а я обнажил меч богов, висевший у меня на бедре.

— Дейнслейф, — промурлыкало он в моей голове, и мое сердце замерло, когда я узнал это имя. Это был меч Одина, клинок, который нельзя было вложить в ножны, пока он не оборвет чью-то жизнь. Но сейчас это казалось уместным, ведь именно это я и собирался ему предложить.

— Ты всегда хотел убить меня, — сказал я с тяжелым вздохом.

— Хотя сейчас мне больно это делать, брат. — Магнар положил руку мне на плечо, и я придвинулся к нему ближе. Внезапно мы оба обнялись, потому что знали, что это конец. Что мы можем не вернуться после этого. Что это была авантюра, которая могла привести нас к нашей мести или к вечности в аду.

Если мы преодолеем это последнее препятствие, значит, время нашей мести было близко. И когда все будет сделано и мы бросим все, что осталось от наших душ, в вечную тьму, я знал, что если какая-то часть меня все еще будет существовать, она будет тщетно искать жизненную силу Монтаны. Безнадежно потерянный и навсегда оставшийся без своей пары.

Магнар прижал кончик кинжала богов к моей спине, и я вдохнул, прижимаясь лбом к его лбу. Я стиснул зубы, и он бросил на меня печальный взгляд.

— Вместе, — сказал я, поднимая меч Одина и приставляя его к его спине, где я собирался вонзить его в его сердце.

— Увидимся на другой стороне, — прорычал он и вонзил кинжал мне под ребра.

Я прижал руку к мечу, когда боль пронзила мое тело. Я зарычал сквозь зубы, направляя клинок к сердцу Магнара, пока он содрогался от боли.

Его кинжал попал в цель, и мое сердце внезапно остановилось, пронзенное и возмущенное тем, что я так быстро лишил его вновь обретенной жизни.

Мой прерывистый вдох наполнился вкусом крови, и я рухнул на землю, чувствуя, как Магнар падает вместе со мной, когда мы вдвоем забрали жизни друг друга способом, который мы никогда не могли себе представить.

Я проснулся и мое существование, было каким угодно, только не естественным. Мое тело казалось легким, как воздух, когда я поднялся на колени, обнаружив, что стена теперь позади меня и огромная пещера окружает нас.

Магнар встал, и я посмотрел на форму, которую приняла его душа. Тяжесть наших испытаний спала с его глаз, и мерцание света, казалось, повисло вокруг него. Я придвинулся к нему, потянувшись к своему сердцу, но там уже ничего не билось. Это тело казалось наполненным светом, плывущим внутри меня, как вода. Это было неплохо, но подействовало отрезвляюще — знать, что темнота — это все, что ждет нас сейчас в будущем.

Кинжал исчез, но у Магнара остались его собственные мечи и лук. Меч Одина тоже остался со мной, как будто у него было какое-то предназначение, которое еще предстояло исполнить.

Мы двинулись через пещеру, наши шаги были бесшумны, пока мы пересекали темное место, которое было наполнено присутствием бога. Мне казалось, что я плыву, как будто я мог двигаться только мыслью.