Коварные игры судьбы

Большего потрясения я не испытывала никогда в жизни. Я задохнулась от непонимания и жуткого страха, будто случилось нечто ужасное. Как может сын Катрины быть на одно лицо с моим сыном? Подобного просто не бывает!

Вокруг все зашептались. Зеркальце пошло по рукам, и каждый удивлённо начинал ахать, когда видел то, что увидела я.

— Как такое может быть? — мама первая пришла в себя. — Так сильно похожи только единоутробные близнецы.

— Вот и я хотел бы знать, как так получилось, — подытожил Ник, а сам потянулся к Артуру. — Ты мой сын, — заговорил он, будто сам хотел в это поверить. — Неужели это правда? Виктория, почему ты ничего не сказала?

— Когда бы я смогла сказать тебе об этом, когда твоя мачеха в первые же минуты моего пребывания во дворце, затолкала меня в темницу, а после, угрожая расправой с моими родными, велела нагрубить тебе, и сделать всё возможное, чтобы ты отрёкся от меня. Поэтому-то и состоялся наш разговор в библиотеке. Только в своём желании насолить мне, ты зашёл очень далеко и назначил на следующий день свадьбу. Ты даже не представляешь, как мне было больно видеть, как ты женишься на другой.

— Я это понял. А ещё почувствовал, что брачные узы связали не наши с Катриной сердца, а наши с тобой.

Промолчав, я нахмурилась. Неужели, так оно и было? Шон недовольно заорал на Ника, но мужчины не дали ему сцепиться с соперником.

— Но тогда почему вся жизнь пошла наперекосяк? — вскипела я, чуть не плача. — Почему ты остался с Катриной, а меня в тот же день вновь затолкали в темницу на несколько месяцев, где я и догадалась о своей беременности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я ничего не знал об этом, — Ник побледнел так, что мне показалось, будто он потеряет сознание. — Вскоре мне показали изувеченный труп девушки, облачённый в платье, в котором ты была на моей свадьбе. А в доказательство отдали кольцо, которое всегда носила ты.

— Только почему-то Шон догадался, что всё это подстроено, а ты — нет! — вздохнула я, ощущая, как моя злость на Ника проходит. Было видно, что он безмерно огорчён и наконец-то понял, в какую западню вовлекла его мачеха.

— Как ты мог не сказать мне о своих догадках? — рассвирепел Ник, подступая к Шону.

— Ну ты, полегче, — ощетинился Шон. — Ты был женат на Катрине, так зачем мне было втягивать тебя в дела Виктории? Я нашёл способ отыскать её в застенках твоего шикарного дворца и подарить свободу!

Брошенный вызов прозвучал, как оплеуха. Ник стоял, как молнией сражённый. Он смотрел то на меня, то на Артура и его глаза увлажнились. До него дошло, что во многом виноват сам, и что упустил меня с сыном, чтобы стать отцом ребёнка другой женщины. Но не только ему было больно от подобных открытий, но и мне.

Моё нервное потрясение было так велико, что всё тело скрутило спазмами. Острая боль внизу живота пронзила меня, и я заорала. Ник стоял ближе всех, и я впопыхах сунула ему в руки ребёнка. Следующий приступ заставил меня согнуться пополам и упасть на колени.

— О, небеса! — мама кинулась ко мне и тоже упала на колени. — Виктория!

Кровавое пятно расплылось по земле. Мама запричитала, Шон подхватил меня на руки и побежал в дом. Положил на кровать. Я корчилась от боли. Шон не выпускал мою руку, а по его щекам текли слёзы.

— Держись, родная, — просил он.

Рядом оказались мама, Кортни и другие женщины. Кто-то рвал простыни на тряпки, кто-то громыхал тазами. Спазмы вновь и вновь скручивали меня. Кровать обагрилась кровью, я то теряла сознание, то приходила в себя. Одна из женщин согнула мои ноги в коленях и широко развёла их, а другая что есть силы, надавила мне на живот.

— Выдавливай ребёнка, иначе умрёт мать, — услышала я.

Невообразимая суета, крики, боль, схватки, снова кто-то налёг на меня. Болезненные спазмы сменялись приступами ужаса. Осознание происходящего разрывало мою душу.

Последнее, что я помню, это было лицо Шона, залитое слезами.

— Не бросай меня, — выдохнул он, и, повернувшись к одной из женщин, попросил: — Умоляю, спасите Викторию.

Глава 35

Когда я очнулась, уже было утро. Возле кровати сидел Шон, но переживания и бессонная ночь сморили его и он, обхватив мои ноги, спал, положив на них голову. По комнате нервно ходила мама, а Белла и Дейла сидели на диване, перешёптываясь.

— Ты очнулась! — мама всплеснула руками и бросилась ко мне.

Шон вздрогнул и выпрямился, тряхнув головой, чтобы прогнать остатки сна.

Я в страхе схватилась за живот, но не обнаружила упругую возвышенность. Осознала, что потеряла ребёнка, и взвыла, как раненная волчица.

— Успокойся, — Шон обнял меня, еле сдерживаясь, чтобы не завопить самому. — Надо смириться с утратой. Ты должна беречь себя и не расстраиваться. У нас ещё будут дети.

Я посмотрела на него, как на умалишённого. Его фраза: «У нас ещё будут дети», эхом прокатилась по моему сознанию, причинив боль. Я скорбела по невосполнимой потере, а он уже строил планы на будущее! Возможно, так и надо, но я не могла смириться с происшедшим. Душевная боль отчаянно терзала меня.