Коварные сентеги

– Да ты знаешь, сколько мне подарков пришлось сделать за эти дни?! Командованию городской гвардии, чтобы улицу нашу в список патрулирования включили. Градоначальнику и его своре, чтобы они следствие прикрыли по поводу того нападения. Соседям, чтобы если и не помогали, то хотя бы сочувствовали и на моих кровных врагов работать не начали. Я уже не упоминаю о такой мелочи, как фонарщики, которые стали отключать свет возле моего дома за два часа до полуночи.

Вот тогда северяне и поставили хозяина в известность, что на торг они вынесут неактивированный шавасун и кое-что из имеющейся у них мелочи. Для старта хватит вполне, как и для готовящегося похода в соседний Курганд. А если повезет, то и для оптовой закупки продуктов на месяц хватит.

Артачиться и показывать излишнюю гордость рабовладелец не стал:

– Если это ваше добровольное решение, тогда отправляйтесь на торг немедленно. Все вместе. Для подстраховки и официального якобы присмотра за вами следом будет прогуливаться Лейч-Ера. Только умоляю вас, не забывайте, что ей нельзя и словом вмешиваться в работу конклатерры. И самое главное: не продешевите! Цену вы знаете, но как только поймут, на чей род вы работаете, то сразу попытаются воспользоваться моим бедственным положением. Берите за шавасун только золотом Центра.

Центр чеканил свои монеты, которые никогда в цене на падали.

Вышли через полтора часа. Не самое лучшее время для посещения огромного крытого здания торга, но именно тогда там уже не крутилась Салажа, встречаться с которой вот так сразу сентеги крайне не советовали. Вредная баба там бывала с раннего утра и после обеда. Впереди в кепи с красным помпоном гордо вышагивала Риона, Кремон и Кашад следовали за ней как носильщики. А сзади со скучающим видом плелась Лейч-Ера. По сути, она и не нужна была, подсказать при всем желании ничего бы не сумела, но уж очень ей хотелось посмотреть и прислушаться, как будет справляться со своей работой новая помощница по торговле и финансам.

Здание торга, напоминавшее по величине Каретный Двор, с парадного входа смотрелось величественно. Колонн внутри было неимоверное количество. Прилавков с поделками ремесленников и продуктами сельского хозяйства не было. Вместо них стояли разные столики, этажерки и подставки, на которых и располагались образцы. Только образцы, да и то вместо них порой висели списки предлагаемого. Без цен. Цены оговаривались во время личного контакта и начинавшейся торговли. С тыла к зданию примыкал огромный даже по меркам города двор, простиравшийся до самой городской стены и имевший свои отдельные ворота для въезда повозок. И вот уже на этом дворе было все и в любых количествах. Продавшая, например, муку конклатерра отсылала раба с покупателями к возам, и тот выдавал им купленное. Чаще всего покупалось много, и повозка продавца еще и доставляла товар к дому или в поместье покупателя.

Также следовало особо помнить и про особые сложности во время расчетов. Например, поместным хозяйственникам, продающим муку или солому для похасов, никогда денег не платили. С ними рассчитывались только товарами. Тканями, обувью, кухонной посудой. Производители тканей за свой труд могли получить изделия из кожи, парчи и железа, самое простейшее оружие и более ценные предметы домашнего быта. Ну и порой только самые мелкие, низкого качества деньги. Серебряные монеты – редкость. Кузнецы и кожевники, уже по традиции, требовали за свои изделия серебро. За отличное оружие и артефакты – только золото. За самые уникальные артефакты и изделия с драгоценными камнями – только золотые монеты Центра. Они по весу чуток отличались, практически не стирались со временем, и чеканка была особенная, сразу бросающаяся четкостью и глубиной штамповки.

И считалось, что чем большей монетой ты заплатишь, тем больше тебе обязаны дать товара низшей потребительской группы. Считалось! Но еще во время учебы казначей искательской ватаги заявила:

«Какой абсурд! Да только на этой косности и менталитете тут у вас можно заработать бешеные средства».

Хозяева дома с ней на эту тему и поспорить успели, и в первый раз поругаться. Вот потому Сату-Л гав и напоминал при расставании о необходимости продажи за самое полновесное золото.

Все огромное пространство торга пестрело красными помпонами. Виднелись и дамы-сентеги, но их было гораздо меньше. Они притворялись, что просто тут прогуливаются да говорят о погоде.

Риона быстрыми шагами обошла выбранные места, спрашивая, что почем, а потом засела в той части, где торговали съестными припасами. Казалось, она вот-вот купит огромную партию продовольствия.

Кремон не выдержал, склонился к женскому ушку и зло зашептал:

– Ты что, забыла основное правило? Продукты в последнюю очередь! Они к вечеру дешевеют! К тому же у нашей хозяйки сейчас глаза вывалятся от бешенства. И товара на обмен у нас нет, как и мелких денег…