Коварные умы (ЛП)

— А потом я застонала, находясь там внутри, а когда Дафна Андерсон подошла, она открыла дверь и закричала: «Боже, она засрала всю ванну». Кэтрин так разозлилась, что вышвырнула меня оттуда и заблокировала вход в туалет.

Элисон скрестила руки, щеголяя самодовольной улыбкой.

— Но до того как я ушла, Кэтрин сказала: «Сделай это до среды, Лужа, или ты вылетишь».

Проведя ладонями по своему опухшему лицу, я рассмеялась, когда мои руки упали на колени.

— Элисон Мейерс, ты ради меня симулировала приступ диареи? Это самая вызывающая беспокойство и милая вещь, которую кто-либо когда-либо делал ради меня. — Я обняла её.

— И, благодаря мне, у тебя теперь есть ещё два дня, — сказала она, приподняв тонкую бровь. — А теперь, что произошло с Греем?

Не успела я что-либо ответить, как раздался стук в дверь, и я схватила покрывало, накрывшись им с головой.

— Если это Питерс, не рассказывай ему о БОМБЕ В ЕГО МАШИНЕ, — прокричала я сквозь хлопковое одеяло.

Я слышала, как Элисон скользнула к двери, а потом услышала звуки неистового чмоканья.

Джек.

— Я скучала по тебе, медвежонок, — завизжала Элисон, а я старалась через уши затолкать пальцы себе в мозг.

— Знаю, сладенькая. Я тоже скучал по тебе. Где Сидни?

Сильные руки сорвали с меня одеяло, и Джек навис над моим лицом.

— Я знаю, Сидни, — сказал он, сидя на краю моей кровати. — Грей звонил мне прошлой ночью. Он рассказал мне о Сандэй Лэйн.

Я ощутила новую волну гнева.

— Рассказал?

— Мне только жаль Ченса, — сказал он со вздохом. — Просто некоторые люди хотят быть уверены, что влюблены, прежде чем займутся сексом. — Он взглянул на Элисон, и она покраснела.

— Что?

— Кареглазый девственник. — Он засмеялся себе под нос. — Грей сказал, Ченс был очень расстроен, но теперь он в порядке. Но Грей, Грей в отчаянии. Похоже, ты ужасно с ним обошлась. Ты можешь просто простить его?

— Всё сложно, — застонала я, и Джек соскользнул назад на кровати. — И всё кончено, поэтому мы не будем больше это обсуждать.

Джек поднял руки в знак капитуляции.

— Ладно, ладно. Просто подумал, что занесу билет на завтрашнюю игру.

— Я не пойду на игру. — Я снова рухнула на подушку и подняла покрывало. — Ни за, чёрт возьми, что. Кроме того, мама же в городе, да? Вчера вечером она писала мне, что приедет сегодня утром. Это будет первая игра, которую она посмотрит. Отдай билет ей.

Джек вздохнул.

— Билет был для неё. Сегодня утром она позвонила и сказала, что вместо игры хотела заняться шопингом и, возможно, где-то потусоваться после, но она, скорее всего, устанет, поэтому увидится с нами утром за поздним завтраком. — Его голос затих от едва различимой боли, заметить которую мог лишь член семьи Портер.

Марго Портер всегда была эгоистичной, и даже если Джек делал вид, что его это не волновало, это было не так.

— Там будут матери всех игроков, Сидни. — Он опустил взгляд, его глаза покраснели. — Хотя меня это не удивляет. Мама никогда не любила футбол, поэтому я не хочу подвергать её этому испытанию.

Мне хотелось встряхнуть Джека за то, что находил маме оправдания. Она не любила футбол, это правда, но она должна была любить своего сына. Она должна была находиться там, крича и хлопая вместе с другими матерями, хвастаясь Джеком, величайшим полузащитником, которого когда-либо видел Нортерн.

— Дай мне билет. — Я протянула руку. — Я иду.

Стадион был чем-то из моих худших ночных кошмаров. Там были тысячи фанатов Нортерна, одетые в одежду с номером любимого игрока. Стоило мне повернуться, я тут же натыкалась на двадцать четвёртый номер, принадлежавший Грею Питерсу. Место, указанное в билете, который дал мне Джек, располагалось в специальной части, отведённой для семей игроков, поэтому у меня, по крайней, мере были хоть какие-то ориентиры, когда я пробиралась через море голубого и серого.

Двигаясь по двенадцатому коридору, я нашла проход B и посмотрела вниз на длинный ряд сидений. Место было отличное, рядом с центром поля. Я буду под надёжной защитой домохозяек Бетти, и, как бонус, может быть, кто-нибудь принесёт домашнее печенье.

— Привет тебе, — поздоровалась со мной блондинка за пятьдесят, когда я села рядом с ней. — Готова к большой игре?

Я кивнула, отвлекшись на её большие серьги из янтаря (ладно, впервые в жизни уроки геологии мне пригодились).

— Ты выглядишь слишком молодо для мамы игрока, — пошутила она, и я улыбнулась в ответ на её тёплую улыбку. — Кто твой парень?

— Мой парень? — Спросила я, застыв на холодном пластиковом стуле стадиона. — Джек Портер – мой брат.

— Джек Портер, — закричала она, схватив меня за предплечье. — Мой сынок Грей присматривал за этим мальчиком.

Я посмотрела на её свитер с кружевным воротником и на шелкографическую фотографию мальчика в подгузниках, бросающего футбольный мяч. Замечательно.

— Ты, должно быть, Сидни?

Я начала безудержно кашлять, и мама Грея похлопала меня по спине. Потом она достала воду из сумки.