Коварные умы (ЛП)

Что? Джек идеален? Посмотрев по сторонам, я увидел, как нахмурились студенты старших курсов. Она практически повесила мишень Джеку на спину. Все знали, именно это и происходило на Родительском бранче выходного дня. Иногда игроки умоляли матерей рассказать истории. Чем хуже, тем лучше. Джека предупреждали, что таков был обряд посвящения.

Вскочив со своего места, я схватил микрофон. На самом деле, казалось, Джек испытал облегчение, когда я вырвал микрофон из рук тренера, а Сидни, остолбенев, смотрела на меня во все глаза.

— Джек Портер, — начал я, а потом закрыл рот. Боже, о чём я думал? — Джек Портер далёк от идеала. То есть, все мы знаем, что парнишка умеет ловить мячи, или, по крайней мере, это то, что он сказал газете «НортернУикли».

Футболисты неплохо посмеялись, а Джек улыбнулся.

— Он расскажет вам, что его руки стали такими сильными после многих лет тяжёлой работы и тренировок. Но думаю, в этом есть и моя заслуга, если вы не против. У Джека никогда бы не было таких выпуклых мышц предплечий, если бы он так хорошо не отскребал с ковра рвоту. — Последовал ещё один коллективный смех. — Серьёзно, вы не узнаете, что такое чистота, пока зубная щётка не коснется восточного ковра. — Быстро взглянув на Фернандо, я добавил:

— Кстати. Возможно, ты захочешь сменить зубную щётку, Фернандо.

Теперь все, и матери игроков, и игроки покатались со смеху, но что более важно, один смех раздался в толпе – смех Сидни. Единственный смех, который имел для меня значение.

— Все мы знаем, что Джек дотошный. То есть, я только что сидел и наблюдал за тем, как он пятнадцать минут переделывал оформление букета на столе. — Я указал на гортензии, и все рассмеялись, но мои уши были настроены на один конкретный смех, который я хотел услышать. И когда он снова прозвучал, я почувствовал себя живым.

— Но Джек не только тайный флорист. Он чертовски хороший полузащитник. Быстроногий и подвижный. И с моей стороны было бы упущением не сказать, что именно семья привела его к успеху.

Марго выпрямилась на своём сидении и посмотрела по сторонам, ожидая всеобщей благодарности.

— Правда, разве не наши семьи привели нас к этому моменту? И для Джека Портера это была его сестра Сидни.

Сидни посмотрела мне в глаза, начав краснеть. Марго скрестила руки, вонзив ногти в свой пиджак, и отклонилась назад на стуле.

— Сидни, встань. — Я жестом попросил её встать, и её щеки из розоватых превратились в цвета пурпурной сливы. — Давай, пусть все посмотрят на красивого человека в семье Портеров.

Сидни соскользнула со своего места и встала. Из толпы раздалось несколько свистков, и я посмотрел на Ченса. Он тотчас же начал записывать имена игроков, кому позже мы надерём задницы.

— Народ, это самый главный фанат Джека Портера. — В банкетном зале раздались аплодисменты. — Джек Портер хороший парень. Он талантливый атлет и преданный друг. Мы все любим Портера. — Я повернулся к Сидни, и в этот раз она не разрывала нашего зрительного контакта ни на секунду. — Я знаю, что влюблён в Портер.

Не последовало никакого смеха, а только неловкая тишина, а Сидни пустилась бежать к двери.

Отдав микрофон тренеру, я рванул за ней.

Глава 45

Я втиснулась в шкаф с шерстью, отчего вся моя кожа зудела. Легковоспламеняющейся шерстью. Что было нехорошо, потому что моё лицо горело пожаром четвёртой степени.

— Сидни?

Услышав голос Грея, я максимально сжалась в комок и спряталась за синим плащом. Когда я выбежала из банкетного зала, сразу завернула налево в ближайший шкаф для верхней одежды, закрыв за собой дверь.

— Сидни, прошу. Тебе нельзя так быстро бегать по коридору. Не на таких каблуках. Ты можешь подвернуть щиколотку.

«Чёртовы каблуки, — подумала я, потирая болящую щиколотку. — Я была бы уже далеко, если бы на мне были мои конверсы.

— Я знаю, что ты не хочешь говорить со мной, поэтому говорить буду я. Просто оставайся на месте, где бы ты не спряталась, маленькая обезьянка. Это займёт всего секунду.

Дальше прозвучал вздох, а за ним тихий удар около двери шкафа, поэтому я задержала дыхание.

— Сидни, прошу тебя, мне невыносимо то, что ты меня ненавидишь. Если бы я мог вернуть всё назад, сделал бы это в мгновение ока. Я бы никогда не стал строить тебе козни. Я бы ни за что не стал выходить из своей комнаты общаги на первом курсе. Я бы любил тебя тогда, два года назад так же сильно, как люблю сегодня.

Поднеся основания ладоней к глазам, я постаралась их охладить, но это было тщетно. Слёзы начали катиться, скользя вниз по щекам, и им не было видно конца. За ними последовало фырканье, поэтому я схватила вязаный кашемировый пиджак и зарылась лицом в мягкую красную ткань.

Зачем он мне это говорит?