Коварный камень изумруд

Оба англа одновременно закачали головами. Нотариус скорбно сообщил :

— Восемьсот тысяч долларов — это условная цена. Пока ваше общество «АРА» не приносит большой прибыли, эти акции стоят столько, сколько я сказал. Ладно, дадим тебе шестьдесят тысяч долларов, но ни цента больше!

— Бери шестьдесят тысяч, Александр Дмитрии, — громко и зло подсказал Сэм, — и будет с тебя! Только бери наличными! Звонкой монетой!

Пожилой английский делец постучал прогоревшей трубкой по столу, что-то пробурчал, хлопнул ладонью по столу:

— Сговоримся так! Получите семьдесят тысяч долларов. Но наличными только двадцать тысяч долларов. Остальные под вексель банка Пирпонта Моргана. Заодно мы обеспечиваем безопасность при официальной регистрации сделки! Деньги будут в момент подписания нашего совместного договора!

* * *

К ночи второго сентября подписали договор о продаже, получили деньги, десять полотняных мешков двадцатидолларовых серебряных монет и пять векселей по десять тысяч долларов. Иоська Гольц требовал себе куртаж — десять тысяч долларов наличными, но получил в лоб от Сэма Полянски и согласился взять векселем. Потом почесал лилеющий шрам от плётки, поморгал рыжими ресницами, подсунулся к уху Егорова и шепнул:

— Давай ещё другие акции тихо продадим, а?

— А у меня что, они тоже есть? — так же тихо осведомился Егоров.

— На тебя записаны акции трёх компаний, мистер Егорофф! — расплылся в улыбке Иоська Гольц. — С одной компании деньги содрали, остались ещё две. Ещё по полста тысяч, давай, возьмём с каждой, а? Мне отдашь десять процентов, остальные деньги твои. И я тайком удеру в город Чикаго. Там, говорят, собираются люди удачи со всего света. По местному говору — гангстеры. Там меня никто не найдёт!

Егорову никак не удавалось понять, зачем люди платят и будут платить за красивые большие бумаги, но вот он, живой покупатель, сидит, курит, довольно жмурится, как кот. Английский это кот, вражина! Так отчего бы ему, Егорову, не всучить английскому вражине простую красивую бумагу.

— Давай! — согласился Егоров. — Давай прямо сейчас!

— Прямо сейчас не получится, мистер Егорофф, — пропыхтел покупатель — толстый англ, — опять терпи нас два дня... Оформим купчие, ты своё получишь...

* * *

Да, снова через два дня компаньоны продали спрятанную в железные ящики Зильбермана долю акций ещё двух неизвестных компаний его зятя, Егорова. И как это англичанин станет вытаскивать из цепких рук Зильбермана свои теперь бумаги? Но к утру шестого сентября Егоров и его компаньоны имели на руках сто семьдесят тысяч долларов. Из них семнадцать тысяч поимел счастливый до безобразия Иоська Гольц. Правда, он поимел в расчёт не монеты, а тоже бумаги, именуемые «вексель». Но ведь эти векселя своих владельцев кормили, поили, обували... и прочее...

* * *

Под самое утро, когда Егоров облился двумя вёдрами холодной воды из колодца, а Иоська Гольц уже ехал в фургоне по пыльной дороге на город Чикаго, Сэм Полянски подогнал по сумрачной улице к бару О'Вейзи три повозки с полотняными фургонами. Каждая повозка была запряжена четвёркой лошадей, да ещё по четыре крепких лошади бежали позади каждого фургона. Егоров с О'Вейзи катали из бара в повозки бочки с пивом, Сэм Полянски таскал ящики с разными бутылками. Потом кинули в фургоны несколько мешков с мукой и сушёными яблоками.

Бар опустел.

О'Вейзи сел на место возничего первого фургона, ещё раз проверил — на месте ли лежат, под рукой ли, три заряженных ружья, на месте ли укрытые барахлом мешки с серебряными долларами и портмоне с векселями. О'Вейзи махнул рукой с бичом, повозки загрохотали по спящей улице.

К опустелому бару подъехали ещё два экипажа с кучерами, теперь для частного извоза денежных людей. Сэм Полянски крепко пожал руку Егорову, ещё раз напомнил:

— Урочище Белой лисы...

После чего прыгнул в экипаж, тот развернулся и тронулся в сторону левой части города, где находилась городская служба и жилые бараки миграционного контроля. Полянски должен был проверить сообщения своих негласных агентов, что вчера в Новый Йорк из Ирландии, из города Белфаста, прибыла в Америку на постоянное жительство группа ирландцев, земляков О'Вейзи. Если такая группа прибыла, то Сэм Полянски должен был всех ирландцев завербовать на свои, якобы пахотные земли, что он купил в урочище Белой лисы. Бумаги нужного уровня на те земли у Сэма уже имелись... Правда, там, в урочище, кругом камень, а не пашня, но с пашней потом можно разобраться.

А свою коляску Егоров Александр Дмитриевич направил в порт. Делов-то было — купить крепкий корабль, способный перевезти пятьдесят пудов золота из порта Нью-Йорк в порт Санкт-Петербург на Балтике.

За милю от порта, на третьей улице, Егоров вдруг увидел стоящий фургон О'Вейзи. Самого ирландца на пустынных проулках не виднелось.

Егоров притормозил своих лошадей, спрыгнул на землю. И тут сзади его резко хлопнули по плечу. Егоров перехватил тяжёлую рукоять своего бича тем концом, где залит свинец, и повернулся.

За его спиной стоял и щурился О'Вейзи.

— Ты чего? — шёпотом спросил его Егоров. — Зачем меня дожидаешься?