Коварство дамы треф

Когда я вернулась в номер, Кронштадтский с порога засыпал меня вопросами:

— Ну что? Удалось познакомиться с Полонским? Как все прошло? Чего так долго?

Я молча бросила на него торжествующий взгляд и профланировала мимо в свою спальню, небрежно обронив:

— Сегодня в семь ужинаем все вместе здесь в ресторане!

— Отлично! — Кронштадтский махнул рукой, как делают мальчишки, когда кричат «йес!». — Как это у тебя получилось?

Я только что вытянула из пачки «Парламента» тоненькую сигаретку и уже собиралась сказать что-нибудь язвительное, как вдруг он снова весело махнул рукой и сам себя перебил:

— Хотя какая разница! Главное, что он у нас на крючке! Теперь раскрутить его на партейку-другую в покер будет проще простого.

Засим Кронштадтский удалился в свою комнату, я осталась сидеть в кресле.

— Вот гад! — прошипела я сквозь зубы, сжимая кулаки.

Я сломала всю голову, изобретая план знакомства с этим человеком, и только по воле случая смогла подружиться с ним, а этот наглый тип вот так преспокойненько говорит: «Какая разница!»

На чистый паркетный пол прямо к моим ногам посыпалось мелкое крошево. Я опустила глаза и выругалась: это так и не закуренная сигарета раскрошилась в моих судорожно стиснутых пальцах.

Впереди был еще целый день. И торчать весь этот день в одном номере с Кронштадтским я не собиралась. Для начала я спустилась в ресторан и пообедала. Смакуя послеобеденный кофе, я размышляла, чем мне заняться дальше, чтобы провести время, оставшееся до ужина, с пользой. За последние несколько недель, переключившись на ночной образ жизни, я совсем забросила свои привычные тренировки и занятия. А значит, пора наверстывать упущенное! И если потренироваться в стрельбе мне будет сложно, а тренажерного зала поблизости нет, то что мешает хотя бы устроить пробежку по парку недалеко от гостиницы?

Отодвинув кофейную чашку, я встала и пошла в свой номер, чтобы переодеться для пробежки. Кронштадтский никак не отреагировал на мое появление: как сидел, уткнувшись носом в ноутбук, когда я уходила обедать, так и остался сидеть — даже позу не переменил. Похоже, до вечера он совершенно потерял интерес к моей персоне. Я не спеша переоделась, проверила почту на телефоне, обновила плейлист, сунула в карман наушники и молча покинула номер.

По меркам октября на улице было довольно тепло и безветренно. Я глубоко вдохнула воздух, наполненный ароматом прелой листвы с какими-то особыми нотками чего-то задушевного и тоскливого одновременно. Осень! Мое любимое время года… Поплотнее запахнув ворот куртки, я спустилась с крылечка и медленно побежала по мощеной дорожке в глубь пригостиничного парка. Вечером меня ожидало сомнительное времяпрепровождение, но сейчас я дала себе установку ни о чем не думать. И было так приятно просто бежать по сырому осеннему парку, вдыхать прохладный моросящий дождь, чувствовать порывы ветра на своих разгоряченных щеках и наслаждаться любимой музыкой!

Когда я вернулась в номер, Кронштадтский по-прежнему сидел в своей комнате за ноутбуком и даже головы не повернул в мою сторону. Я сходила в душ, вымыла и тщательно высушила волосы, переоделась к ужину и сделала вечерний макияж.

Увидев, что я уже при параде и в полной боевой готовности, Кронштадтский наконец-то поднял голову от своего ноутбука и весело подмигнул мне:

— Ну что, пришла пора знакомиться с нашим новым другом?

Лично мне было не до веселья. Дурить голову порядочному гражданину и обирать его мне совсем не хотелось. Я уповала только на то, что если мы окажемся с Полонским за игральным столом, то разовая растрата не очень огорчит состоятельного финансиста. Зато мне она принесет желанное знакомство с Прохором Федосеевым! Мысль об этом — единственное, что обнадеживало меня в данной ситуации и придавало мне сил. И даже в какой-то мере подействовало воодушевляюще, когда я, сияя улыбкой, вплыла в зал ресторана под руку с Кронштадтским.

Марк Полонский уже ждал нас. Он еще издали заметил меня и принялся активно махать рукой, как будто мы были сто лет знакомы. На этот раз он забрал длинные волосы в хвост, а пурпурный платок на шее сменил на ядовито-лимонный. Но его улыбка оставалась такой же широкой и открытой.

— Женя, здравствуйте! А это ваш супруг? Рад, очень рад!

— Взаимно, — засиял ответной улыбкой Кронштадтский.

Мужчины с энтузиазмом пожали друг другу руки, и было видно, что оба ничуть не лукавят и чрезвычайно рады этому знакомству.

— Ваша жена меня очень выручила, — счел нужным пояснить Полонский. — Она ведь рассказала вам эту историю?

Кронштадтский учтиво кивнул. Ага, рассказала я ему, как же!

— Если бы не она… — продолжал Марк Полонский, но сам оборвал себя на полуслове: — Ох, ну что же мы стоим? Присаживайтесь! Я рискнул заказать без вас бутылку вина. Женечка, вы любите сухое красное?

Я кивнула и присела на стул, услужливо придвинутый моим псевдомужем. Нужно было как-то поддержать беседу, чтобы он не стоял здесь как безмолвный пень, и я поспешила спросить:

— Надеюсь, вам уже вернули багаж?