Коварство Древних

Первым делом вынув из тайника пурпурный кристалл, являющийся ни чем иным, как осколком чьей-то души, девушка аккуратно скатала и убрала коврик из угла комнаты, под которым обнаружилась едва светящаяся зеленым фигура, над которой сразу после исчезновения препятствия заклубилась фиолетовая дымка. Две окружности, вписанных друг в друга, пространство между которыми было разделено на восемь равных частей. К внешнему кругу, диаметр которого едва достигал метра, примыкала четверка собратьев размером поменьше. И все это было густо исписано колдовскими рунами и символами. Демонический круг телепортации во всей своей красе! Кристалл занял положенное место в центре, что позволяло воспользоваться этим специфическим заклинанием для перемещения к аналогичному кругу. Пока осколок души заряжал портал, девушка по-быстрому собирала в сумку все ценные вещи, которые попадались на глаза, но вместе с тем не относящиеся к колдовству и не имеющие отношения к демонам или Скверне.

Кларина не знала, что ситуация на поле боя уже успела поменяться, и, прогнав растерявшихся после гибели Н'Зота морских монстров, остатки Легиона, тоже лишенные командования, уже сами были вынуждены откатиться под стены Лордерона под натиском внезапно объявившейся эльфийской армии. А эльфы были стороной-победительницей и не собирались давать проигравшим войскам и шанса разбежаться по округе, а потому вдобавок к их окружению поле боя было накрыто антипортальным пологом… под который, естественно, попал и человеческий город. А еще бывшая подруга принца не ведала, что ее коллеги, покидая «деревню шпионов», в которую и вел эвакуационный портал, зачистили все следы, уничтожив в том числе и точки выхода — то есть, вместо того, чтобы преумножить пути отступления, они решили проявить неуместный «профессионализм», как будто случайное обнаружение их нычки сейчас, после начала военных действий, могло на что-то повлиять!

Нельзя быть отличным шпионом и при этом обладать плохой чуйкой на неприятности. Вот и девушка, ступив в круг и активировав его, почувствовала неладное, но было уже поздно. Растянувшееся мгновение, и перед глазами квартеронки-суккубы Кларины открылся неожиданный вид, несколько отличающийся от деревянной избушки, в которую она планировала попасть. Крохотная пещера, у входа которой она оказалась, выходила на скалистый уступ, совсем не скрывающий окружающие горы, большая часть которых была увенчана шапками снега. Но пейзажи мало интересовали девушку, настороженную и испуганную внезапной неудачей в плане — в той самой пещере, на пороге которой она появилась, находился древний каменный пьедестал с установленной на нем фигуркой кого-то весьма зубастого: хвостатый шар помимо одной большой пасти, усыпанной острыми иглами, обрамляли еще с десяток малых пристанищ измельчителей плоти. Истукан дрогнул и пошевелился. В пещере послышался Голос:

— Я наблюдал за тобой, беглянка из Легиона. Теперь ты будешь работать на меня…

---------//---------

Нордскол, Ревущий фьорд.

Ноатак из народа калу'ак после памятного случая, когда «взбесившиеся» айсберги едва не унесли его в открытое море, больше не рисковал удаляться от берега, предпочитая теперь выуживать не морскую рыбу, а пресноводную. Да, в речках и озерах выбора поменьше, но, поскольку те являлись местами обитания клыкозубой сельди и ледникового лосося, это не просто примиряло с действительностью, а можно сказать, что смена места ловли оставляла его даже в плюсе, ведь ни один по-настоящему уважающий себя калу'ак не откажется от вкуснейшей селедки. Правда, за последней приходилось забираться аж в Ревущий фьорд, но благо у его народа там было поселение Камагуа, а между ним и гаванью Моа'ки курсировали черепашьи лодки.

В настоящий момент старый рыбак как раз находился в излучине одной из речушек, берущих свое начало с горных озер Ревущего Фьорда. Его целью были те самые селедки, лососей же он наловил в прошлые свои походы в Седые холмы, хотя, конечно, если они все же попадались, то их судьбой становился садок — у калу'ак не было принято отпускать взрослую добычу — только мальков.

Мирно расположившись на берегу, усыпанном прижимающимся к земле золотистым клевером, Ноатак спокойно следил за редко дергающимся поплавком, не собираясь искать более успешные места. Зачем? В местах обитания косяков любой криворукий ученик сможет наловить целую корзину за двадцать минут. Но разве это рыбалка? Когда калу'ак забросит удочку лишь с целью поймать рыбу, он перестанет быть калу'ак — для этого существуют сети, а удочка — это священный атрибут любого уважающего себя рыбака! Ноатак себя уважал — как-никак он был великим мастером рыбной ловли, и именно поэтому сейчас старый рыболов сидел в омуте, подмытом излучиной, вместо того, чтобы охотится за селедкой на любимых ею местах — перекатах.