Ковбой на Рождество

– Господи, надеюсь, с ней все будет хорошо, – голос дрогнул, когда я поняла, как была близка к тому, чтобы потерять Джулию.

– Зейн за ней присматривает. Она крепкая, не волнуйся. Джулия живет на ранчо куда дольше, чем мы с тобой. Вероятно, ее уже не удивишь грабителями и саботажем.

Сознание заволокла тень.

– Ты же не думаешь, что Джулия...

– Она должна быть действительно очень крутым заговорщиком, если решилась сама себя вырубить.

– Ты прав, – я расслабилась и посмотрела в окно. – Уже стемнело. Мой скот. Я должна придумать им укрытие, пока мы не перегоним их к тебе, – я села, стараясь не обращать внимания на пульсировавшую в висках боль.

– Зейн уже перегоняет их. Нам пришлось снести часть забора, чтобы сократить путь. Надеюсь, ты не против.

Я ощутила, как меня захлестнула волна благодарности, и обвила руками шею Ингрэма, притягивая его ближе к себе.

Он ответил на объятия, крепко обхватив мою спину.

– Похоже, мне следует почаще ломать наши заборы.

Я рассмеялась, чувствуя облегчение, от которого едва не кружилась голова. Так много всего произошло. Но оставшиеся на моем ранчо животные теперь в безопасности. Это отличный старт для спасения ранчо.

– Мы разберемся с размещением твоего скота еще до того, как завтра выпадет снег.

– Белое Рождество, как и обещал синоптик.

– Да. Санте завтра вечером придется несладко, пробираясь через метель.

– А ты не слишком стар, чтобы верить в Санту? – я отстранилась, заглянув в его поблескивающие глаза.

– Конечно, нет, – без предупреждения Ингрэм подхватил меня на руки и направился к лестнице.

– О, твое колено!

– Мне уже лучше. Вероятно, из-за тех твоих таблеток, которые ты давала мне прошлой ночью, я их нашел, – он стал подниматься по лестнице, его хромота становилась все отчетливее с каждым шагом.

– Я могу идти сама. Поставь меня.

– Нет, – наверху Ингрэм повернул к моей ванной.

– Что ты делаешь? – сердце в груди забилось чаще, когда он поставил меня на пол возле моей старой ванны на когтистых лапах, а сам повернулся, включая воду.

– Собираюсь помыться. Мы оба ужасно выглядим, – Ингрэм расстегнул рубашку, обнажив чистую кожу торса, резко контрастировавшую с черными полосами на его шее и лице.

Я отступила.

– Ты просто возьмешь и...

– Разденусь? – Ингрэм потянулся к поясу. – Да, и ты тоже.

– Что? – шею и щеки стал заливать румянец.

Он направился ко мне и не остановился, пока не зажал меня между собой и туалетным столиком.

– Так отныне и будет. Я и ты. Рано или поздно мы бы разделись друг перед другом. Я просто не хочу больше ждать.

По коже побежали мурашки, а между ног стало покалывать, но я не собиралась так легко сдаваться.

– Ты не можешь п-просто объявить, что сейчас мы разденемся и... и...

Поцелуй Ингрэма оказался внезапным, но таким обжигающим. Мы оба надышались дыма, были грязными и уставшими, но я не могла отрицать ответную «О Боже»-реакцию, возникшую в тот момент, когда наши губы встретились. Я обняла Ингрэма, когда он навис надо мной, из-за чего мне пришлось прогнуться назад. В следующий миг его большие руки легли мне на талию и стали вытаскивать рубашку из джинсов.

Если я и собиралась отказать ему, то этот поцелуй с легкостью стер протесты. Мне казалось, что я знала, каковыми могли быть поцелуи. Когда училась в колледже, у меня было несколько парней, и мы с ними целовались. Но нет. Оказалось, что для меня это внове. Ко мне никогда не прикасались подобным образом. С такой уверенностью и первобытной одержимостью.

Я скользнула руками под его рубашку, чувствуя твердые мышцы, заработанные тяжелым трудом на ранчо. Когда Ингрэм стал расстегивать пуговицы моей блузки, я провела ногтями по его спине, желая почувствовать твердое тело. Я едва могла дышать, но не хотела отстраняться. Ни за что. Ингрэм буквально завладел моими губами, танцуя у меня во рту невероятно жаркий танец своим языком.

Стянув блузку с моих плеч, он протянул руку и расстегнул мой бюстгальтер.

Не слишком ли быстро мы двигались? Мое сознание кричало: «Да», но нога будто бы сама соблазнительно обвилась вокруг его бедра, подавляя любое сопротивление. Ингрэм подхватил меня под задницу и качнулся вперед, прижавшись прямо к моему пульсировавшему комку нервов. Я вздрогнула от удовольствия, которое он мне предлагал.

Ингрэм отступил назад, снимая с меня бюстгальтер и бросая его на пол, а потом обхватил мою грудь.

– Посмотри на эти розовые соски. На вкус они, наверняка, как клубника, – он наклонился и припал к одному из них губами.

Застонав, я ухватилась за край столика, когда Ингрэм провел языком по затвердевшей вершине. Помяв другую грудь, он вскоре переключился на нее. Его рот на моей коже ощущался просто прекрасно и так горячо. Когда Ингрэм провел вниз по моему животу, кожа покрылась мурашками.

Он с легкостью расстегнул мой ремень, а потом и ширинку.

– Снимай, – от его грубого голоса в груди что-то затрепетало.