Ковчег для варга (СИ)

Каким-то чудом он ухитрялся выглядеть, как отдыхающий путешественник, который вот уже две недели кутит на приморском курорте, а теперь вот решил взять паузу на минутку. Даже благодушная улыбочка цвела на губах.

Только вот напряжение, которого не было в фигуре — гудело поблизости, колыхалось в воздухе… Покалывало кончики пальцев.

Сколько он там с Йоллой на вызовах? А до того ведь тоже учил девочку, и у них там что-то не ладилось.

— Ха. Довелось мне, знаешь ли, попробовать себя в роли домашнего учителя. Папаша двух избалованных близнецов нанял — подучить их магии холода. Остальные учителя бежали из этого дома как от чумы. Не припомню, но, вроде, я после того и пошёл в Гильдию Чистых Рук. Да что там — я готов был навоз вилами грузить. Отвратная работёнка, как по мне.

На вкус дюжинка была — будто глотаешь жидкое пламя. А оно потом полыхает во рту — разворачивается в букет трав, обжигает желудок, в венах вот бушует.

— Да, потом ещё встречался с одной… из пансиона. Которая всё толковала, что это призвание. И его не слишком-то легко выдержать. Ученики, говорила она, в основном нацелены на то, чтобы пить из тебя кровь своим упрямством. Ну, и кроме того, они еще неблагодарные сволочи.

Второй глоток разжёг пламя внутри пожарче. Зазудела Печать на ладони — слишком много тепла сразу.

— Что стояло на кону? Настолько, что ты принялся разыгрывать драму с предсмертными конвульсиями?

Нэйш не соизволил поднять голову, но под ресницами обозначился направленный на меня взгляд.

— Ничего особенного, Лайл. Просто ей нужно было… пройти через кое-какие стены.

Аманда говорила — девочка не решается лезть в соединение сама. От боязни или от того, что возненавидела Дар.

— Стало быть, решил её подтолкнуть. Почему так-то?

— Безысходность, — Нэйш слегка повёл рукой, — хорошая мотивация. Такая же, как грань, на которой забываются страхи. У каждого своя, но я попытался с этой.

Попытался, мантикорий сын. Дюжинка действовала просто отменно — прогоняла из пальцев дрожь.

— И много репетировал перед попыткой? Исключительный, честно — ты себя превзошёл. Ты точно не играл в любительском театре?

— Вообще-то, — тихо уронил Рихард, — недели две назад один хозяин зверинца спросил, не играю ли я время от времени Ребёнка Энкера. И потом признал, что у меня получается неплохо. Так что некоторый опыт…

Тут уж я не выдержал и гулко хрюкнул во фляжку. Потом хрипло расхохотался. Может, это была дюжинка, которая расплясалась изнутри, или радость за Йоллу, или это сказывалось уходящее напряжение дней — кто там знает.

Мне потребовалось время понять, что напарник тоже смеётся — бесшумно и мягко.

В общем-то, это было почти мило — если бы в этот момент на поле брани не пожаловала вся королевская рать. С Гризельдой Арделл во главе. И с волокущей её за руку Йоллой — в авангарде.

— У меня есть большое желание спросить — что тут творится, — произнесло начальство, оглядывая прелестную картину.

В грязи и снегу дрыхнет себе драккайна, от боков пар валит. Из-за брёвен тихонько торчат ноги разводчика. Мы с Нэйшем расселись себе на брёвнах, и я пытаюсь задавить неуместный гогот.

— Гриз, я их честно, на четверть часа оставила… — начала Йолла.

Мимо неё к драккайне. прошагала Мел — протащив за собой новичка.

— …этим придуркам пяти хватит, — донеслось до нас.

Я задавил в себе последний особенно приставучий смешок и открыл рот, чтобы отчитаться насчет деревни, паренька и бойцовых возле клеток.

В этот момент Нэйш соизволил открыть глаза. Совершенно трезвые.

— Он меня спаивает, — поведал исключительный замечательно ясным голосом. — Мне кажется, ваш заместитель, госпожа Арделл, — исключительно опасный человек, который оказывает… как ты говорил Лайл, дурное влияние?

Арделл глубоко вздохнула и обратила на меня вопрошающий взор.

Я попытался без особого успеха спрятать фляжку.

Ладно, это, в конце-то концов, было почти лестно.

ГРИЗ АРДЕЛЛ

— Ким, ну глянь, какая красавица!

Полусонная драккайна урчит, когда Йолла чешет ей клюв. Мел деловито обрабатывает шрамы притираниями. Ким устроился тут же, у брёвен, разбирает найденные в одной из лабораторий документы. Время от времени роняет листы, потому что слишком уж задерживает взгляд на Мел… это что еще за новости.

Гризельда Арделл стоит, прислонившись спиной к смолистому, царапучему частоколу. Как к крепости.

Улыбка живёт внутри и упрямо лезет на губы. И дышится — полной грудью, плевать, что в воздухе – гарь и затхлый запах темницы. И думается — о хищных бойцовых, которым не нужно умирать. О гибридах, которых забрали. О разводчике, которого передали людям Шеннета.

Немного — о Гроски, который вместе с подручными варгами перекидывает животных в питомник.

Может, в осенние дни, когда облака клубятся так угрожающе, положено думать иначе — серо и тяжко: о том, что разводчики и их работы уцелели, об их планах, о том — сколько дел им это подкинет.

Только в воротах внутренней крепости бдительные часовые. Пропускают внутрь лишь улыбку. Хочется смотреть — как болтает Йолла, и фыркает Мел, и опять роняет документы Ким…

— Как ты это сделал?