Ковчег изгоев

Следом хлынул дождь, словно разверзлись небеса, и тугие струи воды обрушились на степь, на тёмное войско, несущееся следом за нами. Человек тем временем обернулся назад, и слева и справа появились ещё двое. Один из них вытянул вперёд такие же напряжённые руки, и я увидела, как струи дождя на лету превращаются в белые снаряды, с яростным треском обрушившиеся на землю. Строй монстров сбился и возмущенно загудел. А третий человек на крыше звездолёта резко выбросил перед собой две руки и над нами пронёсся упругий шквал ветра.

Я крутила головой, не веря своим глазам. За нашими спинами ревела буря. Яростный ветер швырял в гущу монстров всё новые залпы крупных тяжёлых градин. Потоки воды под их ногами застывали ледяной коркой. Сверкали молнии, грохотал гром. Слева и справа рядами носились тонкие острые смерчи, закручивая в смертельном танце тысячи и тысячи ледяных снарядов.

А на крыше звездолёта стояли трое, производя простейшие манипуляции мускулистыми руками, закатав до локтя рукава форменных курток «Пилигрима».

Я, открыв рот, смотрела на них, пока они не скрылись из виду, поскольку вездеход уже подлетел к баркентине и по наклонному пандусу стремительно въехал в ангар.

Пандус поднялся, и вездеход остановился в ангаре. Мангуст спрыгнул на пол и протянул руки, чтоб помочь спуститься раненному Таро. Я тем временем отстегнула ремень безопасности и посмотрела на Долорес.

— Вы тоже это видели?

— Это было трудно не увидеть, — произнесла она.

Я выбралась из вездехода. Таро уже положили на носилки, Дакоста осматривал повязку.

— В медотсек, — кивнул он стажёрам.

Жестом велев курсантам подождать, я подошла к носилкам.

— Ну, как ты?

— Царапина, — небрежно пожал плечами Таро.

Я подумала о высоком качестве обезболивающего и антистрессового препарата из новой аптечки, и кивнула курсантам. Таро унесли. Раненого, доставленного из города, в ангаре уже не было.

Никитин и его слепой спутник в грязном балахоне стояли поодаль. Я подошла к ним как раз в тот момент, когда в ангар вошёл Хок.

— Лейтенант Никитин, — вытянулся в струнку наш гость. — Командир патрульного катера «Истра» BK286R40. Охранная станция «Бертрам-38».

— Знаю, — кивнула я. — Мы здесь из-за вас. Где члены вашего экипажа?

— Штурман сержант Белогурова ранена, — он обернулся в сторону выхода. — Мы привезли её с собой. Ваш врач отправил её в медотсек. Моторист сержант Гия Илиани оказал сопротивление при захвате нашего катера и был убит.

— Понятно… — вздохнула я и посмотрела на слепца.

— Гедиминас Цилинис, — тут же представился он. — Я из города. В эту компанию попал случайно, но расскажу всё, что знаю. Понимаю, что у вас нет причин мне доверять…

— Почему? — уточнила я.

— Вот из-за этого… — он достал из балахона серый свёрток, нечто, завернутое в грязную промасленную тряпку. — Я здесь из-за своей семьи. Когда один из светлых начал слишком назойливо увиваться вокруг моей дочери, я ударил его и попал в застенок, где и познакомился с лейтенантом. Сегодня утром кто-то открыл дверь нашей камеры и убрал охрану. Мы беспрепятственно вышли из подземелья и оказались у городской стены. Калитка была открыта, за стеной стоял спидер.

— То есть кто-то организовал ваш побег? — уточнил подошедший к нам Хок.

— Именно, — кивнул слепец. — Вся проблема в том, что в городе нет силы, способной устроить такой побег только ради того, чтоб помочь вашим людям бежать. Скорее всего, его организовали специально, чтоб кто-то или что-то попало на ваш звездолёт. Не думаю, что с добрыми намерениями. Поскольку двое из бежавших — ваши люди, подозрение, скорее всего, падёт на меня.

— Не сходится, — покачал головой Хок. — если им было нужно, чтоб вы сюда попали, то зачем устраивать такое мощное преследование. Если только целью было выманить нас с корабля и попытаться уничтожить.

— Они не знали, что помимо нас, на звездолёт уйдёт ещё кое-что… — он протянул нам свёрток. — Это было на заднем сидении. Я не открывал, но, судя по всему, это дистанционный пульт управления. Я не знаю чем. Это высокотехнологичная вещь, и она оказалась там не случайно. Видимо, в последний момент они узнали о её пропаже и решили вернуть. Но ваши люди на крыше им помешали.

— Извините, — растерялась я, — мне показалось, что ваши глаза…

— Я слеп от рождения, если вы имеете в виду мои органы зрения, — кивнул он. — Но это не мешает мне видеть. Долгие годы упорных тренировок научили меня видеть внутренним зрением. Я отказался от операции, способной оживить мои глаза, потому что боюсь, что утрачу своё умение видеть всё вокруг. Я понимаю, что это тоже не добавит вам доверия ко мне.

Я посмотрела на Никитина.

— Я общался с ним не так долго, — пожал плечами лейтенант, — но этого достаточно, чтоб я ему верил.

Хок взял из рук Гедиминаса свёрток и кивнул стоявшему в стороне лейтенанту Лю.

— Позаботьтесь о наших гостях.

Тот радостно закивал и подбежал, приглашая их следовать за собой.

— Надо бы присмотреть за всей троицей, — заметила я, направляясь к выходу.

— Погоди, — окликнул меня Хок. — У нас к тебе дело.