Ковчег Спасения

— Думаю, пора сделать то, зачем мы сюда пришли, — произнесла Инквизитор и включила дисплей.

«Глазное яблоко» наполнилось движущимися голографическими изображениями. Овод предположил, что это результат компьютерного синтеза на основе данных, полученных многочисленными сенсорами и камерами корабля. Наверно, так выглядит система Дельты Павлина глазами Бога. Изображение позволяло разом увидеть все планеты в движении по орбитам.

— Я должна тебе кое-что сказать, — произнесла Ирина. — В это трудно поверить, я понимаю…

— Говорите, — перебил Овод.

— Человечество балансирует на грани гибели. Человечество как таковое.

— Ничего себе заявление. Надеюсь, вы его чем-нибудь подкрепите.

— Безусловно, именно это и собираюсь сделать. Главное, что надо понять: гибель человечества начнется отсюда, из системы Дельты Павлина. Можно сказать, уже начинается. И это будет только началом — началом чего-то более масштабного и чудовищно жестокого.

Овод ничего не мог поделать с собой и улыбнулся:

— Получается, Силвест оказался прав?

— Силвест не знал многих подробностей. И вообще не представлял, на что идет и чем рискует. Но в одном он был прав. Он верил, что амарантян уничтожила некая внешняя сила, и это каким-то образом было связано с их выходом в космос.

— И нам светит примерно то же самое?

Ирина кивнула.

— На этот раз, если не ошибаюсь, сценарий будет чуть-чуть другой. Но действующие лица те же самые.

— Какие?

— Машины, — ответила Ирина. — Древние, как Вселенная, способные совершать межзвездные перелеты. Миллионы лет они прячутся в глубоком космосе, ожидая, когда очередная цивилизация потревожит тишину Галактики. Их задача — обнаруживать разумную жизнь и подавлять любые ее проявления. Мы называем их Подавляющими.

— И в настоящую минуту они здесь.

— Факты — вещь упрямая.

На дисплее появилось новое изображение: эскадры машин, названных Подавляющими, прибывают в систему и приступают к уничтожению трех лун меньшего газового гиганта. Ирина поделилась с Оводом своими подозрениями. Появление машин могло быть результатом действий Силвеста. Скорее всего, пробужденное им устройство послало сигнал, который широким фронтом разошелся по Галактике, созывая машины к его источнику, в систему Ресургема.

Овод наблюдал, как умирали луны. Одна изобиловала металлами, другие две были каменными. Машины толпились и множились на их поверхности, покрывая ее бляшками специализированных индустриальных форм. Струйки измельченной материи поднимались от экваторов в космос. Машины выедали сердцевины лун, как черви выедают яблоко, и ручейки материи текли в утробы трех колоссальных перерабатывающих механизмов, которые плыли по орбитам вокруг их пустых оболочек. Оттуда потоки рафинированной материи, собранной в гранулы, разобранной по металлам и изотопам, устремлялись в межпланетное пространство, образуя плавные параболические арки.

— Это только начало, — проговорила Вуалюмье.

Теперь Овод увидел, как потоки материи собрались в одной точке пространства, на орбите Руха — самого большого в системе газового гиганта. Планета прибыла в эту точку в то же самое время, что и три потока материи.

— А теперь все внимание на Рух, — сказала Ирина.

Подавляющие почти терялись на фоне бархатной черноты космоса. Только приглядевшись, Овод заметил на орбите гиганта еще один рой машин. Довольно долгое время они просто висели там, ожидая, когда прибудут потоки — сотни, тысячи, миллиарды миллиардов тонн необработанной материи.

— Не понимаю, — сказал Овод. — Они что, не видят, сколько спутников у Руха? Какого черта они раскурочили три луны на другом конце системы?

— Дело в составе, — отозвалась Ирина. — Большинство спутников Руха — крошечные каменистые ядрышки в толстенной ледяной скорлупе. А машинам, похоже, нужен металл. Ради него они и затеяли весь этот сыр-бор.

— И что они будут с ним делать?

— Что-нибудь сотворят, если я правильно поняла, — ответила Ирина. — Что-то очень большое. Иначе зачем им такая прорва металла?

Овод снова уставился в «глазное яблоко».

— И давно они так развлекаются? Когда потоки достигли Руха?

— Три недели назад. И эта штука, чем бы она ни была, уже понемногу формируется.

Ирина побарабанила пальцами по своему браслету, вводя какую-то команду. Изображение в «глазу» качнулось и увеличилось. Теперь окрестности газового гиганта были видны во всех подробностях.

Основная часть планеты оставалась в тени. А над освещенным краем диска — белесым полумесяцем, по которому переливались бледные охряные и тускло-золотистые полосы — висело нечто. Волокнистая дуга длиной, должно быть, много тысяч километров. Ирина дала изображение еще более крупным планом, концентрируясь на середине арки.

— Насколько мы можем судить, это что-то твердое, — сказала Вуалюмье. — Дуга радиусом в сто тысяч километров. Она проходит точно над экватором Руха, и ее концы становятся длиннее и длиннее.