Ковен избранных

Застелив постель и выразив ей обязательные благодарности за потрясающий сон, слетаю по лестнице вниз. Берди желает мне доброго утра и передает смузи и сэндвич на завтрак. Легко обнимаю ее за плечи и сажусь за островок, чтобы быстро перекусить.

– Мальчики в гараже, – говорит она, шутливо прожигая меня взглядом, после того как я выигрываю в битве за возможность помыть чашку. Ей тем не менее удалось выхватить у меня тарелку, так что победа не стопроцентная, но я делаю успехи.

Я нахожу парней в гараже посреди кучи игрушек. Замечаю гидроциклы, снегоходы, оборудование для кемпинга, сноуборды и множество других вещей, предназначение которых даже не знаю. Парни загружают квадроциклы сумками. Мне кидают флакон солнцезащитного крема, и я начинаю наносить его на тело. Я замечаю, что Нокс наблюдает за мной, и замираю. Когда я перестаю делать то, что так его увлекло, Нокс поднимает взгляд и понимает, что его застукали за подглядыванием. В ответ он просто и безо всякого стыда улыбается мне. Я качаю головой и беззвучно говорю ему извращенец, что вызывает смешок у него самого и у Райкера, который, по всей видимости, наблюдал за нашим немым диалогом.

– Ребята, нужна помощь?

– Нет, думаю, мы почти готовы, – говорит Вален.

Я отступаю назад, чтобы никому не мешать, и наблюдаю за организованным хаосом их сборов. Бастьен раздает рации, и они проверяют их работоспособность. Совершенно внезапно они начинают играть в «камень, ножницы, бумага» на две победы из трех.

Финальный поединок проходит между Ноксом и Валеном. Вален выходит из него победителем, Нокс же издает драматичный вопль. Я смеюсь и уже собираюсь спросить, что это было, но Вален подзывает меня пальцем и говорит, что я поеду с ним.

– Вы играли в «камень, ножницы, бумагу» на меня?

– Ну, не совсем на тебя, просто на то, с кем ты поедешь, – ухмыляется Вален.

– Может, я хочу вести сама.

– А ты хочешь?

Я мгновение смотрю на него.

– Я не имею ни малейшего понятия, как управлять этими штуками, – признаю я.

Вален пожимает плечами.

– Могу тебя научить. В любом случае будет круто: либо ты будешь обнимать меня, либо я тебя, – заканчивает он с нарочито мечтательным выражением лица, и я смеюсь.

Забираюсь сзади и перекидываю сумку так, чтобы она висела у меня на спине. Вален завязывает волосы в узелок, и я следую его примеру: собираю волосы в небрежный пучок, параллельно пытаясь не пускать слюни на рельефные мышцы его спины и движущихся рук.

– Мне за тебя держаться? – спрашиваю я, не вполне понимая, шутил он или был предельно серьезен.

– Да, пожалуйста. Хорошенько и очень крепко – не хотелось бы, чтобы ты свалилась.

Он оглядывается на остальных мальчиков, и я замечаю несколько игривых взглядов, брошенных в его сторону. Мы трогаемся с места с такой скоростью, что с моих губ срывается визг, а руки сильнее обхватывают Валена. Ветер доносит до меня его смех, и к нему присоединяется мой собственный хохот.

Мы направляемся к дороге, ведущей сквозь лес и идеально подходящей по размеру для квадроциклов. День восхитительно солнечный, а небо горделиво голубое, без единого облачка. Стоит жара, хотя сейчас всего 8:30. Проезжаем мимо деревьев, и проносящийся мимо воздух ощущается просто невероятно.

Мне так весело, что с лица не сходит улыбка. Кажется, за последние пару дней я смеялась и улыбалась больше, чем за, пожалуй, всю свою жизнь. По какой-то причине это кажется правильным и естественным. Будто с каждой улыбкой и смешком с меня сходят слои грусти и одиночества.

До сих пор жизнь требовала от меня серьезности и бдительности, постоянного ожидания того, кто нападет на меня следующим. Но сейчас, с этими парнями, я могу расслабиться, вести себя глупо, смеяться и шутить.

Я оглядываюсь: остальные ребята едут на своих квадроциклах, выстроившись в ряд, словно утята. Снова смотрю вперед. Мы как раз форсируем небольшой ручеек. С обеих сторон меня окатывает холодная вода, и я смеюсь.

Чувствую грудью дрожащую от езды спину Валена, до ушей долетает его смех. Из-за этой дрожи и холодной воды моя кожа покрывается мурашками, прижатые к его спине соски твердеют. Я слегка отодвигаюсь, чтобы не касаться грудью спины парня и случайно не вызвать неловкость. Он резко дает по тормозам, вынуждая меня снова прижаться к нему, и кто-то позади недовольно кричит.

На протяжении всего часа, что мы едем, Вален еще несколько раз нажимает на тормоз без видимых на то причин. Я начинаю подозревать, что за его действиями скрываются довольно щекотливые мотивы, и это меня веселит.

Чем ближе мы подъезжаем к поляне и озеру, тем меньше деревьев становится вокруг нас. Над водой наклонилось большое раскидистое дерево, и я замечаю несколько веревок, привязанных к его ветвям и лениво свисающих вниз.

Слезаю с квадроцикла, чувствуя, как побаливают мышцы от непрерывного сидения в одной и той же позе. Ловлю высокомерную ухмылку на лице Валена, и это подтверждает мои сомнения.

– Почему вы все такие извращуги? – со смехом спрашиваю я и бью его тыльной стороной ладони по кубикам. – Ведете себя так, будто никогда не общались с девушками. Кучка неандертальцев.