Ковен избранных

Я игнорирую его раздраженный тон, оглядываюсь вокруг, киваю и ухожу к входной двери. Осторожно закрываю ее за собой, обессиленная только что использованной магией, но не успеваю сделать и шага, как на меня набрасываются парни. Они кричат все и сразу, и я различаю несколько «какого хера», парочку «ты до смерти меня напугала» и целую кучу «никогда больше так не делай».

Райкер притягивает меня к себе и начинает изучать мое тело в поисках ран. Меня осеняет, что, пожалуй, стоит их успокоить, но вместо этого я сосредоточиваюсь на Райкере и его блуждающих руках. Тише, тигр.

– Ты вдруг наполнилась магией и сиганула с балкона, как Селин в «Другом мире». Я жутко испугался и завелся одновременно!

Мою жажду Райкера и его волшебных рук прерывает признание Нокса, и я поднимаю на него взгляд. Он смотрит на меня с опасением и похотью, и я усмехаюсь.

– Ах, значит, ты смеешься надо мной, Зажигалочка… понятно.

Нокс приседает и закидывает меня на плечо. Я удивленно взвизгиваю и начинаю смеяться еще сильнее. Он игриво шлепает меня по попе, а затем поглаживает по ней, прогоняя жжение, и тихо бормочет, что «мне следует преподать урок, чтобы я больше не думала бежать навстречу опасностям».

Мулат доносит меня до комнаты, где я рассказываю всем о том, что произошло. Я не сопротивляюсь тому, что со мной обращаются как с немощной, потому что на самом деле жутко устала. С трудом натягиваю на себя легинсы и худи поверх майки. Затем пробую пальцами расчесать несколько колтунов в волосах, но сдаюсь и использую магию, чтобы расправиться с этим образовавшимся от ветра гнездом.

Мы вместе спускаемся вниз и ждем в гостиной паладинов. Пытаюсь проглотить зевок, но он все равно вырывается, обнажая моего внутреннего Чубакку. Жду, что меня начнут поддразнивать, но вместо этого парни и сами начинают зевать. Я прижимаюсь к Бастьену, а Нокс закидывает мои ноги к себе на колени. В моем теле больше нет ни следа от адреналина, и я остаюсь беззащитной перед изнеможением.

* * *

Я недовольно морщусь, закрывая старую книгу толщиной где-то сантиметров пятнадцать.

– В этой ничего нет, – объявляю присутствующим.

Парни собрались вокруг меня в кабинете Лахлана, и каждый изучает какой-нибудь томик. Лахлан, сидящий за столом, отрывает взгляд от ноутбука и записывает название книги.

– Я вычеркну ее из списка.

Прошло уже несколько дней с тех пор, как я магически пометила ребят, а барьер, окружающий дом паладинов, подвергся атаке. Мы пришли к выводу, что проломиться внутрь пыталась группа от десяти до пятнадцати сущностей, но никто так и не понял, каких именно.

Я ставлю на ламий, но следы, найденные вокруг барьера, не помогли определить, кто их оставил. Возможно, ламии, или же кастеры, или оборотни… одни только звезды знают, кто еще. Мы очень долго обсуждали, кто или что это могло быть, и неуверенность, витающая теперь по дому, вселяет тревогу.

В ту ночь я полностью отключилась и проспала как пить дать неловкий разговор с Лахланом и остальным ковеном о новых рунах, подаренных мною ребятам. Буквально через несколько секунд после того, как я проснулась в луже слюней на плече у Бастьена, Лахлан заставил нас прочесывать цифровые архивы кастеров и его собственную библиотеку в поисках ответов, которые прояснили бы, что я, черт возьми, с ними сделала.

Что до меня, я бы лучше попыталась решить загадку о том, кто пытался ворваться к нам ночью. Тем более что занудное изучение книг в поисках ответов не дало ровным счетом ни черта, но – по словам Лахлана – моя иная помощь им не нужна.

– На сегодня всё, – объявляю я, возвращая чертовски тяжелую книгу, с которой только что покончила, обратно на полку и отряхивая от пыли ноги.

Раздраженно выхожу из кабинета. Ни в одном из источников Лахлана мы не нашли подходящих рун. Ни одного упоминания о том, чтобы у кастеров на теле были руны, и целое огромное ничего о нашей с парнями приобретенной связи.

Моя магия лишь поднимает мой показатель чудаковатости, и мне кажется, что паладины наблюдают за мной в ожидании, какое следующее безумство я отчебучу. Я постоянно чувствую зуд от их пристальных взглядов и из-за этого хожу с плохим настроением.

По пути на кухню касаюсь рун за ухом, усиливая слух. Айдин затеял игру, в которой пытается внезапно на меня напасть. Не знаю, в чем цель, но за последние несколько дней это стало моим главным развлечением.

Прислушиваться, чтобы его найти, потихоньку становится привычкой, поэтому я не удивляюсь, когда он поджидает меня за каким-нибудь углом или в одном из многочисленных слепых мест этого дома. Достаю из холодильника попить, и Берди едва заметно указывает в сторону кладовки.

Я не говорю ей, что и без того уже слышу его дыхание и мерное стаккато бьющегося сердца, и просто с благодарностью улыбаюсь.

– Айдин, я знаю, что ты в кладовке, – объявляю я и делаю глоток холодной содовой.

– Как ты это сделала? – дуется он, выползая из-за двери.

– Тебя сдала Берди.

Я покачиваю бутылкой, словно бы чокаясь с ней. Она смеется и старается выглядеть как можно невиннее, когда Айдин крадучись движется в ее сторону.