Ковен отверженных

Меня обдувает прохладный ветерок, и по коже бегут мурашки. Я жалею о том, что поддалась уговорам Мэйв и надела белую блузку с открытыми плечами.

– Почему я просто не могла остаться в своей футболке? Тут довольно холодно, – хнычу я в тысячный раз с момента, когда Мэйв начала доставать из шкафа свои вещи и швыряться ими в меня. С помощью магии я выпрямила волосы, и ветерок подхватывает мои темно-шоколадные пряди, откидывая с лица.

– Вин, что бы ты ни сказала, мне плевать. Футболка с надписью «Кошу под девушку рэпера» не соответствует тону сегодняшнего вечера. А теперь хорош ныть. Пара глоточков самогонки Сайруса, и ты даже обрадуешься, что надела что-то легкое и воздушное.

Мэйв приглаживает свое макси-платье, берет меня за руку и ведет за собой. Сурок, моя вездесущая надоедливая тень, шагает за нами. Мы проходим мимо скопления домов, в которых живут оборотни, пробираемся сквозь деревья и выходим к поляне. Над ней растянуты перекрещивающиеся гирлянды, к высоким ветвям деревьев привязаны нити с мерцающими белыми лампочками. Получилось очень красиво – такая непринужденная интимная атмосфера. В центре поляны толпа окружает столы с едой и напитками.

Я замечаю широкоплечего Кайку в компании оборотней помладше. Он играет с ними, и это меня удивляет. В тот единственный раз, когда мы встретились на клифф-дайвинге, он скорее напоминал волчью версию Грампи Кэта [11].

Провожу ладонями по обтянутым джинсами бедрам, чувствуя легкую неуверенность, когда мы приближаемся к толпе оборотней. Мэйв заверяет меня, что мне можно здесь находиться. С тех пор как я появилась на крыльце их дома, ее семья проявляла ко мне исключительное радушие, но я все равно не могу не беспокоиться о том, что это радушие в любую секунду может закончиться. Мне известно, что между оборотнями и кастерами натянутые отношения, и не вполне понимаю, чего мне сегодня ожидать.

Родители Мэйв машут нам, но не двигаются с места – они стоят на другой стороне поляны, общаясь со своими друзьями. Семья Мэйв ровно такая, какой она ее описывала: громкая, хаотичная, шумная. Но видно, что они любят и поддерживают друг друга; они так сплочены, что я им даже завидую. Проведя с ними весь день и наблюдая за тем, как они шутливо пикируются, я стала еще сильнее скучать по своим ребятам.

Мои ребята… Когда мне удалось вырвать клочок свободы в начале дня, они стали первыми, кому я набрала. Все они были вне зоны действия, и никто не перезвонил мне. Из-за этого я начала немного нервничать, но каждый раз, когда хотела воспользоваться рунами, чтобы связаться с ними, я отговаривала себя. У них есть своя жизнь, и наверняка они чем-то заняты, вот и все. Я твержу себе не быть как «те самые девушки», которым важно знать, где их парни находятся и что они делают каждую секунду дня.

Мэйв, с которой мы держимся за руки, тянет меня за собой, подгоняя, когда я, по ее мнению, двигаюсь недостаточно быстро.

– Для начала представлю тебя Альфе. Разберемся с этим и начнем дебош.

Она тянет меня к группе мужчин, каждый из которых выше и накачаннее другого. Мэйв протискивается через них, и они, усмехаясь, уступают ей дорогу. Наконец она останавливается перед мужчиной, который вполне мог бы сойти за брата Идриса Эльбы [12]. Он крупный и излучает грубую силу. Одет в чистую одежду, выбрит, а его прическа выглядит так, будто он только что вышел от парикмахера: все очень четко и выверенно. Черные глаза смотрят на Мэйв, и я замечаю, что хоть она и смотрит на него в ответ, но по-настоящему их взгляды не встречаются.

– Альфа, это моя подруга Винна. Это она помогла Тру, когда у него возникли неприятности. Винна, это Трент Силас, Альфа стаи Силас.

Мэйв делает шаг назад и с уважением склоняет голову. Не вполне понимая, как мне поступить, я жду, что он сделает или скажет что-то похожее на приветствие: например, протянет руку для рукопожатия или угрюмо кивнет в знак одобрения. Но он просто стоит. Я рассматриваю его темно-синие брюки-чиносы и джинсовую рубашку с коротким рукавом, застегнутую до самого горла. Черные глаза медленно и въедливо изучают меня и в конце концов поднимаются к моим, бирюзовым. Он замирает, и у меня появляется глубокое подозрение, что в эту секунду я совершаю какую-то ошибку с точки зрения оборотней. Мне хочется ударить себя, а потом и Мэйв за то, что мы не обсудили, что полагается делать при встрече с Альфой стаи. Подозреваю, что зрительный контакт с определенными членами стаи строго запрещен, но он уже произошел, и с этим ничего не поделать. В моей голове проносится мысль, что, быть может, мне стоит побыть хорошей девочкой и опустить взгляд, но он не сказал мне ни слова и не сделал ни единой попытки как-то сгладить неловкость нашего знакомства. Альфа смотрит на меня так, будто я пожеванная собачья игрушка, вся покрытая слюной, и это жутко выводит меня из себя.

Поэтому я продолжаю пристально смотреть на него.