Ковен Полуночи (ЛП)

Острый кончик образовал углубление в коже и мышцах неприятно близко к сердцу Деймона.

Ник посмотрел вверх на своего друга и ощутил тошноту.

Он вспомнил, что в период их с Деймоном знакомства молодой детектив ненавидел вампиров, и всё в них вызывало у него отвращение. Ник не переживал бы так сильно из-за обращения Морли. Морли много лет был в романтических отношениях с вампиром. Скорее всего, он смог бы смириться с тем, что сам стал таковым. Зная Морли, он нашёл бы в этом какой-то смысл и превратил себя в некого вампирского супергероя, неустанного воина Света.

Но Деймон? На его счёт Ник не был так уверен.

Возможно, Деймон не сумеет адаптироваться.

Многие новорождённые убивали себя, не в силах смириться со случившимся.

Или же Деймон мог адаптироваться так, как поначалу сделал сам Ник — через обилие ярости, насилия и злости. Он может слететь с катушек на месяцы и даже годы, пока фаза новорождённого не завершится.

Но Ник уже понимал, что попробует завершить его обращение.

Он не мог просто позволить своему другу умереть.

— Вижу, ты подумываешь сделать его своим питомцем, — другой Ник улыбнулся, когда Ник опустил глаза, и встретился с его алым взглядом. — Ты правда до сих пор считаешь себя человеком, не так ли, брат? — прозрачные глаза на этом жутко знакомом лице сделались холодными. — Поэтому ты почувствовал себя вправе украсть мою пару? Поэтому ты думаешь, что можешь собрать вокруг себя этих людей? Притвориться, будто у тебя до сих пор есть какая-то семья?

Ник моргнул.

Он знал, что это человеческая привычка, используемая им для выражения неверия, но он сделал это машинально. Когда он открыл глаза через долю секунды, другой вампир усмехнулся.

— Он рассказал мне про тебя, — продолжал двойник. — Он сказал, какой ты слабый. Он сказал, что ты так до конца и не принял то, кем ты стал, — после небольшой паузы он пожал своими мускулистыми плечами. — С другой стороны, он также сказал, что ты мёртв. Так что, возможно, мне не стоит так верить его словам.

Те глаза из потрескавшегося хрусталя продолжали изучать лицо Ника.

Другой Ник, казалось, был почти заворожён им.

— Жутко, да? — размышлял Чужестранец. — Меня как будто клонировали.

Ник почувствовал, как его челюсти сжались ещё сильнее.

— Чего ты хочешь? — повторил он.

— Я хочу уйти домой, — сказал ему двойник.

— Ты дома, — прорычал Ник. — Это мне здесь не место.

Последовала пауза.

На лице другого вампира проступила очередная медленная улыбка.

— Видишь, — сказал тот. — Теперь я знаю, что ты лжёшь.

— Не лгу, — прорычал Ник. — Это не мой мир. Я думал, ты умер… но ты, должно быть, Ник, который вырос здесь. Ник, который женился. Завёл детей. Жил в Сан-Франциско как человек, вышел на пенсию после работы в полиции. Жаль тебя разочаровывать, приятель. Но всё это — не я. У меня никогда не было детей. Я никогда не вступал в брак. Моя семья переехала из того дома задолго до того, как я сюда попал. Я никогда не выходил на пенсию, потому что никогда не состаривался. Меня превратили в вампира задолго до пенсионного возраста.

Другой Ник нахмурился.

Слова Ника, возможно, пробудили какое-то воспоминание или мысль о другой жизни. Возможно, они вызвали проблеск колебания или сомнения в том, во что он верил.

С другой стороны, может, этого и не случилось.

А если и случилось, то мимолётно.

Другой Ник, всё ещё сжимая копьё, пальцами другой руки начал разматывать чёрные бинты, намотанные на ладонь с оружием. При этом он ничего не говорил.

Он также не сводил глаз с лица Ника.

Ник хмурился, наблюдая, как вампир заканчивает разматывать повязки на руке и ладони.

Прежде чем Ник успел осмыслить, что именно он видит…

Морли резко втянул вдох.

Это был тихий звук, едва слышный для человека.

Но для вампирских ушей Ника это прозвучало громко.

Его взгляд опустился к месту, где повязки спали с белой ладони и пальцев вампира. За считанные секунды он понял, почему Морли так среагировал.

Там были… пробелы.

Ник никогда не видел чего-либо настолько странного.

Это не похоже на то, будто у вампира ампутировали пальцы или части руки. Это не похоже, будто его рука была повреждена или будто кусок его плоти просто выдрали.

Всё было намного страннее.

Такое впечатление, будто какие-то его куски просто… стёрли.

Ник гадал, может, эти части всё равно существовали, но сделались невидимыми.

Мог ли он ощутить то пустое пространство?

Или оно полностью исчезло?

Может, другой Ник предвидел его вопросы. Может, он даже почувствовал эти вопросы через Ника так же, как просочился в его сны.

В любом случае, он безмолвно ответил на вопрос Ника.

Своим ещё целым пальцем он провёл по пустому пространству, где должна была быть часть его руки, и продемонстрировал, что она полностью отсутствует. Поудобнее перехватив рукоятку копья той же наполовину съеденной рукой, он здоровой ладонью показал, что и другие части его руки действительно исчезли.

Ник посмотрел на чёрные повязки, по-прежнему покрывавшие его лицо и шею.

Иисусе. Должно быть, там тоже пробелы.

Ник предположил, что они у него по всему телу.

Наверное, это настоящая причина для ношения шляпы.