Ковер царя Соломона

Но на самом деле существовала одна-единственная персона, которую Сесилия была бы совершенно счастлива видеть у себя в доме: Дафна Блич-Палмер. Однако та проживала в собственном доме в Уиллсдене, и миссис Дарн была уверена, что подруга ни за что не захочет его покидать, хотя он стоял в ряду отвратительных домов из белого кирпича. Нрав Сесилии весьма отличался от характеров большинства людей: она не испытывала злорадства или потаенного удовольствия от своего превосходства над другими. Так что миссис Дарн искренне сожалела о том, что Дафна живет в худших условиях, чем она сама, и имеет меньший доход.

Пожилая дама спустилась по лестнице, ведущей налево к станции «Западный Хэмпстед», и встала на платформе, ожидая поезда из Килбурна. Ей отнюдь не требовался Джарвис, чтобы объяснить феномен вибрации платформы или пения рельсов при приближении поезда. Для нее все это давным-давно стало обыденными вещами, на которые она не обращала внимания. Зато Сесилия заметила полустертые граффити на серебристом боку поезда, уже переставшие казаться делом человеческих рук. Подумав, миссис Дарн решила, что это – ржавчина или следствие усталости металла.

На табличках в подземке можно прочитать: «В случае чрезвычайной ситуации для получения своевременной помощи по прибытии на станцию вы можете нажать красную кнопку. При движении поезда это приведет к его остановке, поэтому нажимайте красную кнопку только в случае действительной необходимости».

В тексте проявляется абсолютное непонимание человеческой психологии, ведь эта кнопка может быть нужна только на перегонах. Случись что в то время, пока поезд находится на станции, первым побуждением людей будет стремление покинуть вагон и как можно скорее избавиться от проблем.

Поезда Юбилейной линии, особенно в центре Лондона, да еще в середине рабочего дня, довольно редко оказывались заполнены людьми, так что вместе с Сесилией в вагоне находилось всего три пассажира. Один мужчина сидел напротив дверей, второй – в левом углу в конце вагона, а в противоположном от него углу устроилась женщина. Тина наверняка плюхнулась бы на первое попавшееся сиденье, даже если бы половина его была уже занята, но миссис Дарн, в соответствии с правилами приличия, выбрала самую пустую часть вагона, усевшись спиной к окну. За неимением книжки или журнала она начала рассматривать рекламу на стенках вагона: магазины дьюти-фри в Хитроу, круиз в Голландию по суперцене, приглашение на какой-то «коучинг для временных сотрудников», почти не поддающееся расшифровке. Наконец поезд подъехал к станции «Финчли-роуд».

В вагон вошли еще два пассажира: человек и медведь.

Увидев зверя, Сесилия в течение нескольких секунд была уверена, что это – галлюцинация. Потом она разглядела в распахнутой пасти человеческое лицо и сразу же отвернулась, сделав вид, что заинтересовалась чем-то за окном. Эксцентрично одетые люди, всякие там типы в масках и вообще все подобное приводило ее в смущение.

Поезд тронулся и въехал в туннель.

За окном не осталось ничего, что можно было бы разглядывать, и миссис Дарн вынуждена была оторваться от его созерцания. Мужчина с «медведем» прошли в конец вагона, туда, где сидела женщина чуть моложе самой Сесилии. «Медведь» встал напротив нее, чуть согнув колени и прижав «передние лапы» к груди, как песик, просящий подачку.

Было заметно, что человек, пришедший вместе с «медведем», держал в руках цепь, намотанную на шею «зверя». Он был молод, темноволос, с короткой темной бородой и одет в длинное чудно́е пальто, доходящее ему чуть ли не до щиколоток. В таких пальто ходил еще отец миссис Дарн, до того как начал свое дело. Она подумала, что неплохо бы выйти на следующей станции, «Свисс-Коттедж», даже если ей в итоге придется опоздать на встречу с Дафной, назначенную на час.

Женщине, которой досаждал парень с «медведем» – по крайней мере, Сесилия воспринимала ситуацию именно так, – посчастливилось иметь при себе журнал, который она упорно читала, пока «хищник» кривлялся перед ней. Разумеется, это было не что иное, как притворство, и миссис Дарн отлично понимала пассажирку. Любой на ее месте при виде такого безобразия тоже испытал бы мучительную неловкость, смешанную со страхом. «Нет, не любой, – тут же поправила пожилая женщина саму себя, – Тина бы не испугалась и не засмущалась. Напротив, она бы начала смеяться, хлопать в ладоши, а то и погладила бы «зверя».

Похоже, этого и добивался парень, водивший по вагонам «медведя». Сейчас они уже приставали к одетому в костюм мужчине среднего возраста, сидевшему у дверей. Тот с натужной улыбкой включился в игру. Потрепал «зверя» по лохматой башке и смущенно почесал его за ухом, поглядывая на его товарища, будто спрашивал: «Ну, что? Этого достаточно? Теперь вы наконец оставите меня в покое?»

«Медведь» с рычанием бросился на него, так же, как делает невоспитанная собака, когда кто-то со страхом пытается ее приласкать. Мужчина от неожиданности вскрикнул и отшатнулся. Сесилия икнула и прикрыла рот ладонью. Водивший «хищника» парень дернул цепь, почти повалив его на спину.