Коза дракону не подруга

Ни у кого в Кречи я не видела таких белых зубов. Они добавляли Деннисовой физиономии толику хищности. «Подойдите-ка поближе, – словно говорила его ухмылка, – и кое-кто из вас унесет свои уши домой в шляпе!»

Каким-то образом ему удавалось дать понять это без единого слова, просто прислонившись к столбу под навесом трактира. Трое мрачных типов в лохмотьях, алчно поглядывающих на Шайн, предпочли молча сгинуть в ближайшей подворотне.

– Так зачем ты явилась? – спросил Деннис, когда мы удалились от трактира на условно безопасное расстояние. Я размышляла, где мы могли бы спокойно поговорить, но выходило так, что удобнее всего было просто устроиться посреди улицы. Проще найти прохладную воду в аду, чем спокойный уголок в этом бурлящем котле человеческих жизней!

Здешний район мы называли Грачовником. Люди здесь в прямом смысле жили друг у друга на головах. Каждый дом, от подвала до чердака, давал пристанище целому десятку семей: эринцам, приехавшим на заработки, поденщице с детьми, сапожнику, торговцу птицами… Даже крошечный грязный закуток под лестницей обычно бывал занят каким-нибудь бродягой, у которого в жизни не было ни одной близкой души, кроме облезлой псины.

Я прямо как в детство вернулась. Мы с Деннисом шли по улице, благоухающей сточными канавами, где-то невдалеке раздавались бранчливые и веселые голоса, а одно внезапно распахнувшееся окно изрыгнуло на нас поток такого витиеватого сквернословия, что Деннис даже уважительно присвистнул. Шайн настороженно повела головой. Мне хотелось ладонями закрыть ей уши.

– Значит, ты решила пощипать Скрупа? Дельная мысль! Я давно говорил, что пора прищучить этого негодяя!

Я мысленно похвалила себя за верный расчет: очевидно, Деннис еще не успел набраться до полного отупения, но принял на грудь достаточно, чтобы в его крови заиграл дух авантюризма.

– Поможешь? – спросила я.

– Без проблем. Скруп живет на Дорсет-стрит, снимает полдома у трактирщика Уоттона. Пес у трактирщика нормальный, с ним можно поладить. Просто кошмар, сколько собак развелось нынче в городе, да таких злющих, что некоторые дома приходится покидать в страшной спешке! Скруп обычно принимает посетителей внизу. Наверху в спальне стоит картотечный шкаф, где он хранит свои бумажки, с помощью которых вытягивает деньги из разных простаков. Не шкаф, а чисто золотая жила! Некоторые полжизни готовы отдать, чтобы запустить туда лапу!

«Надеюсь, от меня не потребуется такой жертвы», – подумала я, а вслух сказала:

– Я знаю, где он живет. Завтра после ленча к нему придет один офицер. Думаю, они со Скрупом будут заняты не меньше часа. Мне нужны твои «подружки». И чтобы ты подежурил во дворе, пока я буду наверху.

Деннис замялся, но я знала, что он согласится. В некоторых вопросах он был ужасно щепетилен. Мы с ним были старыми друзьями, кроме того, однажды я спасла его с дружками от облавы. В Кречи принято за добро платить добром.

– Лады, – кивнул он наконец. – Слышь, Стрекоза, есть у меня один знакомец, господин Эмрил его звать. У Скрупа лежит одно его письмецо, за которое бедняга Эмрил расплачивается уже два года. Не окажешь ли заодно нам услугу? Я бы сам давно забрался в Скрупово логово, да грамоте не обучен. Может, оно и к лучшему. Судя по Эмрилу, лишняя ученость приносит одни только беды и, того гляди, доведет до виселицы!

По опыту я знала, что услуги, оказанные «заодно», обычно приносят массу хлопот, а ценятся гораздо меньше. С другой стороны, одним письмом больше, одним меньше – какая разница? Я согласилась.

Поскольку мы обо всем договорились, я направила Шайн к реке. Деннис, который этим вечером взял на себя роль паладина и заступника, продолжал идти рядом.

– Провожу тебя немного, чтобы худа не случилось, – сказал он. – Лошадка у тебя уж больно хороша. Эх, Стрекоза, тошно здесь без тебя, хоть волком вой! Может, вернешься, а? Не к добру это, якшаться со всякими джентами. Завлекут тебя ласковыми речами, а нрав-то у них холодный, змеиный…

«Не змеиный – драконий! – хмыкнула я про себя, – и горячий, пуще всякого пламени». Неожиданно вдруг снова захлестнула острая тоска по Кеннету. Без него этот город стал для меня ледяной пустыней. Деннис продолжал настаивать:

– Клянусь, что с того дня, как я встретил тебя у Гарри с тем франтоватым типом, у меня все сердце изболелось!

Состроив печальную мину, этот шут картинно приложил руку к груди. Вот выпендрежник! Я невольно рассмеялась:

– Ты сейчас показываешь на желудок. И, поверь, он почувствует себя гораздо лучше, если ты откажешься от мысли, что можно питаться одним джином!

Возле Товернского моста мы попрощались, условившись встретиться завтра.