Коза дракону не подруга

– Пора уходить, – сказал Фокс вместо ответа. – Эти двое, которые сюда притащились, могли разбудить сторожа. Боюсь, как бы он не вздумал пройтись с обходом.

– Один из них меня явно заметил, – признался Уолтер. – Но почему-то не выдал. Странный человек!

– Меня он тоже почуял. – Фокс аккуратно рассовывал свитки обратно по ящикам, запирая их за собой. – И, клянусь моими лучшими ботинками, он не человек.

Они беспрепятственно вернулись тем же путем в душный, забитый ненужным скарбом подвальчик, и выскользнули оттуда на улицу. Поднявшаяся метель приняла друзей в ледяные объятья, щедро сыпанув им снега за шиворот и растрепав полы пальто. Нед, ворча, поглубже нахлобучил шляпу на голову, чтобы не сдуло. Сторожа они так и не видели. Вероятно, он дремал, не высовывая носа из привратницкой. И все равно Фокс смог немного расслабиться, только когда они удалились от потревоженного посольства за три квартала, и их следы замело снегом.

– Теперь срочно двигаем на Коул-стрит, – распорядился он. – Нужно рассказать Тревору намерениях сацилийцев и еще кое-о-ком. Очень надеюсь, что Старик уже вернулся! Без него нам не справиться со знатным лордом!

Неду невольно передалась его озабоченность:

– Если ты думаешь, что найденные сведения были так важны, почему не забрал ту бумагу? – спросил он, придерживая шляпу рукой и стараясь перекричать ветер. – Я вообще ничего не понял, о чем речь! То ли ритуал какой, то ли шифр! Ничего не понятно!

Чтобы перевести дух, они спрятались в подворотню, где снег хотя бы не хлестал в лицо. Фокс наставительно поднял палец:

– Во-первых, важные документы не похищаются, а копируются. Во-вторых, Тревор поверит нам и без бумажек. В-третьих, наш таинственный потусторонний друг, который почему-то не захотел поднять тревогу, возможно, простит нам сломанную дверь в подвал, но вряд ли сможет объяснить сацилийцам, куда подевался ценный документ. Наконец, в-четвертых, никаким шифром там и не пахнет.

– Да? А что тогда означала эта ересь: нетопырь, коготь дьявола?

– А ты не помнишь, у кого из наших лордов на гербе красуется нетопырь?

– Вот черт! – Нед Уолтер замер, как вкопанный. Воспользовавшись его растерянностью, сильный порыв ветра таки сбил с него шляпу. Пришлось догонять, выуживать головной убор из наметенного сугроба и отряхивать от снега. Тем временем разрозненные мысли в его голове сложились в цельную картину: белый нетопырь, название поместья Лонгбери, прозвучавшее в подслушанном разговоре, и неуловимо знакомый силуэт человека, стоявшего напротив окна.

– Лорд Мериваль, – прошептал Нед. – Вот оно что! Слушай, мне кажется, он что-то замышляет против Энни!

Он вкратце передал Фоксу недавний разговор в коридоре. Тем временем они добрались до решетки, ограждающей здание суда, и Фокс заранее предвкушал привычный уют кабинета: мягкое тепло, струящееся от камина, усыпляющий свист железного чайника…

– А «коготь дьявола»? – встрепенулся Нед. – Это что такое?

– Дорогой мой Уолтер, – задушевно произнес его напарник, которого воображаемая картина горячего чайника, висящего над камином, привела в наилучшее расположение духа, – твоя проблема в слишком узкоспециализированном образовании. Не отрицаю, это делает тебя отличным законником, но если бы ты иногда обращал внимание на другие вещи, помимо своей службы, то знал бы, что «когтями дьявола» или «вулканическим стеклом» иногда называют обсидиан. По легенде, когда-то из обсидиана делали зеркала, с помощью которых охотились на василисков. Эта тварь, понимаешь, увидев себя в зеркале, буквально столбенела от изумления. Потом василиски повывелись, для изготовления зеркал придумали другие способы, но репутация камня-драконоборца у обсидиана осталась. У него очень острый скол, так что изготовленные из него инструменты имеют необычайно тонкое лезвие.

– Насколько я понял, порывшись в документах, – продолжал Фокс, – кое-кому удалось отыскать уникальный обсидиановый нож, способный пробить драконью шкуру и обладающий таким свойством, что раненый им дракон становится послушен его владельцу. А Ральфу, королю Сацилии, чрезвычайно пригодился бы дракон для некоторых личных надобностей. У него, видишь ли, очень амбициозные планы по захвату территорий. Он спит и видит себя властителем королевства, простирающегося отсюда до самых Рифейских гор. И даже взял привычку называть себя императором.

– Против дракона логичнее было бы выйти с копьем, – хмыкнул Уолтер.

– Зато нож легче спрятать.

– Значит, король Ральф через своих людей передал нож этому предателю Меривалю, чтобы тот притащил ему ручного дракона?

– Именно.

– Тогда он просто спятил, – резюмировал Нед.

* * *

Со второй запиской дело пошло быстрее, ведь теперь я знала ключ. Не прошло и двух минут, как сквозь патетические строки проступил настоящий текст: «Завтра в четыре у Ясеневого моста».