Коза на роликах

– Значит, мы сейчас будем богатого жениха выискивать, личной жизнью займемся, а у кого-то, может быть, вообще уже никакой жизни не осталось! Ты не настоящий детектив! Мы еще не всех убийц переловили, а ты – в миллионерши! Буржуйка!! – презрительно сморщилась Василиса. – Запомни, Люся, нелюбимый муж еще никому не принес счастья, это старая истина!

– Вот именно, старая! А новая истина такая: нет нелюбимых мужей, есть мало зарабатывающие супруги!

Уснули подруги, так и не помирившись.

В драматический кружок, бесстыже именующий себя театром, «артисты» собирались к семи вечера, но звонить к Бедровой предусмотрительная Люся начала уже с самого утра, едва Василиса вывела Малыша на прогулку.

– Алло! Мне бы Бедрову. Ах, Наташенька, это вы?! Ну да, это сотовый, кто же еще… А я кто? Я та женщина, помните, которую вы довозили с собачьей площадки… да-да, фотокорреспондент нового журнала! Я очень хотела бы сегодня с вами встретиться. К шести, если можно… мне тут надо в одно местечко заскочить, а заодно и кое-что узнать у вас… нет, не про вас… Ах, ну конечно, мы вами займемся! Как и обещала, фото на развернутый лист… Какой адрес? Диктую, записывайте…

Вскоре явилась Василиса с Малышом.

– Ну и погодка, – отряхивала она вязаную шапку от мокрого снега. – Нам сегодня в театр, а в чем идти, просто ума не приложу. Не хочется выглядеть нафталином.

Люся, опираясь о стену, побрела на кухню, обрадовать гулен завтраком.

– Ты, Васенька, не беспокойся. Мы же не фотомодели с тобой, чтобы модную одежду демонстрировать. Можешь надеть курточку, вон ту, с капюшоном, брючки, и очень славненько.

– Ты же знаешь, я не люблю ту курточку: у нее капюшон каким-то колом торчит, я будто палач в ней. Нет, видно, придется мне что-то новенькое купить, – с глубоким вздохом сообщила она, втайне надеясь, что Люся не слишком будет возражать.

Люся не возражала. Зачем? К чему тратить драгоценные нервы, денег-то на куртку все равно нет.

– Конечно, Васенька, покупай, – с легким сердцем согласилась она.

К шести часам подруги были уже готовы. Когда за окном прогудела машина, им осталось только обуться.

– Ну, давай, Люся, карабкайся на шею, – пригласила Василиса.

Однако подруга проявила такт и решила ковылять по лестнице самостоятельно.

– Я уж думала, вы никогда не соберетесь, – открыла дверцу молодая женщина в светлой шапочке, как Василиса поняла – Наташа Бедрова.

– Нас к дому Рудиной, пожалуйста, – махнула рукой Люся. – Вот, Васенька, познакомься, это Наташа, замечательная девушка.

– А вы что, уже начали обо мне материал собирать? – сверкнула улыбкой Наташа. – Смотрю, телефон мой узнали…

– Так это мне дочь Ольга дала, ты у нее книги по собаководству… – начала было объяснять Люся, но вовремя спохватилась, что по-свойски перешла на «ты», лукаво заиграла глазами и интригующе проворковала: – Не скажу-у, еще не время, придется потерпеть. А сейчас мне бы хотелось кое-что услышать об этом вашем мил… милом старичке в белых кроссовках.

Василиса презрительно хмыкнула: новая идея засела в Люсенькиных мозгах, точно жвачка в собачьей шерсти. Похоже, Наташе тоже не понравилось такое повышенное внимание неизвестно к кому.

– А вы что, теперь про него печатать будете? – обиженно спросила она. – А обо мне? Опять потом?

Люся знала, как успокаивать молоденьких девушек:

– Милая моя Наташа, ну тебе же неинтересно, если с тобой стану беседовать я, у меня были мысли познакомить тебя с братом, у него разговор лучше получится. И к тому же фотограф он от бога, умеет настоящую красоту подать.

Наталья вспыхнула, но Люся ее остудила:

– Только он немного занят сейчас, сама понимаешь, создание журнала дело непростое. Так что там со стариком?

– Я, честно говоря, не знаю его. Мы ведь и занимались всего ничего, но если вы хотите…

– Да!

– Тогда я расспрошу о нем, номер телефона узнаю, адрес, а потом вам перезвоню. Только у меня вашего телефона нет.

Люся быстро выхватила из сумочки ручку (они взяли с Василисой, чтобы переписывать роли) и размашисто начертала на газете.

– Вот. Непременно позвони. А сейчас вон к тому подъезду.

– Вы же говорили – к дому Риммы…

– Мы же не к ней, а только в ее двор. Нам в театр, – поспешила пояснить Василиса. – И очень вас прошу, поближе к подъезду, а то Люся так неприлично прыгать будет, она же не воробей.

Наташа подогнала машину чуть не к самой подъездной двери. Подруги распрощались и, кряхтя, освободили салон.

– Чего это ты наплела девчонке про какого-то брата? У тебя что, на самом деле родственник имеется? – толкнула в бок подругу Василиса.

Люсенька еле удержалась на ноге.

– Я не плела, чего толкаешься?! Это я так со свидетелями работаю. Ты же тоже, когда на меня ролики надевала, не мечтала, что я стану тинейджером!

Люся была права, поэтому разговор замяли, и женщины с большой осторожностью стали спускаться в подвал, где и располагалось царство местной Мельпомены.

В подвале было сумрачно, пахло сырыми тряпками и раздавался недовольный мужской голос:

– Вероника Абрамовна, сколько раз вам говорить, надо легко прыгать! Легко! Невесомо!.. Хотя с вашим весом… Стоп! А почему в зале посторонние?!