Коза на роликах

Проблема с милицией была почти неразрешимая: и Василиса, и Люся имели достаточно знакомых этой благородной профессии, однако ни один из них никакими сведениями с ними не делился. И все же Люся нашла выход, во всяком случае, появилась слабая надежда на успех.

– Васенька, ты должна мне помочь, – появилась она утром у кровати подруги, когда та еще досматривала сны. – Вася! Немедленно просыпайся и начинай помогать!

Васенька разлепила веки и вздрогнула – перед ней, точно привидение, в белой ночной сорочке до пола, покачиваясь на одной ноге, стояла Люся и размахивала листком.

– Васенька, у меня есть идея! Сегодня мы обязательно узнаем, что там с Риммой. Вася, поднимайся скорее, у Малыша к тебе, по-моему, тоже какая-то просьба.

У Малыша просьба с утра была всегда одна и та же – он требовал прогулки. Поэтому Василиса, шатаясь, побрела наводить красоту.

– Ну, и что ты придумала? Как ты будешь пытать нашу доблестную милицию? – уселась она за стол, когда вдоволь набегалась с собакой по аллее.

– Вася, я все придумала, только ты мне должна помогать и ничему не удивляться, обещаешь?

Василиса крякнула и согласилась, в конце концов, наобещать можно чего угодно.

– Вася, немедленно беги, купи водки. Три бутылки.

– Ты решила споить все наши органы? – подняла бровь Василиса.

– Наши органы тремя бутылками не споишь. И закуски прихвати праздничной: икры там кабачковой, сыра плавленого… четыре штучки, пельменей… Ну придумай сама.

– Я, конечно, Люсенька, прихвачу, только подскажи: килька в томате за праздничную закуску сойдет?

– Вася! Не вздумай! Мы же не бомжи какие-нибудь!

Василиса только пожала плечами и пошла собираться. Она искренне не могла уразуметь: отчего это сырки плавленые закуска праздничная, а килька не в таком почете? До вечера подруга ни о чем больше не распространялась, а только лукаво подмигивала и запиралась в туалете с ручкой и тетрадкой. Сначала Василиса хвостом бродила за ней и просила хоть намекнуть, что она придумала, потом плюнула на это дело и пошла готовить ужин. Люся в это время страстно грызла карандаш, закатывала глаза к люстре и корчила брови шалашиком – что называется, соображала. В восемь вечера неожиданно зазвонили в дверь, и Люся, забыв про больную ногу, кинулась открывать.

– Это ко мне!

В дверях стоял Витя Потапов и нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

– Здрасьте, теть Люсь, – поздоровался он и шагнул в прихожую.

Витя Потапов работал вместе с Павлом Курицыным в милиции, с женщинами был знаком и даже изредка считал их умными личностями. Поэтому и беседовать было решено именно с ним.

– Витенька, проходи, – засуетилась Люся и стала припрыгивать на одной ноге вокруг гостя. – Витенька! У меня для тебя сюрприз! В комнату проходи, не задерживайся!

Потапов прошел в комнату и насторожился: в самом центре красовался празднично накрытый стол. Потапов лихорадочно начал перебирать в уме даты, не пропустил ли случайно юбилей кого из подруг.

– Витенька, не морщи лоб, все равно не догадаешься, – лучилась Люся.

– Ну не томите… – сдался парень.

Василиса тоже в нетерпении комкала угол выглаженной скатерти: у подруги появилась дурная манера не открывать секретов.

– Дорогие мои! Можно я не буду вставать? – наслаждалась их растерянностью Людмила Ефимовна. – Дорогие мои… Я написала книгу!!

– Врешь! – выдохнула Василиса. – Когда ты ее пи…

Резкий щипок заставил Василису замолчать и срочно запихнуть в рот сырок «Дружба». Пока подруга давилась продуктом, Люся охотно объясняла Вите Потапову причину торжества.

– Витенька! Я написала книгу! Это сборник стихов, посвященный родной милиции!

– И что… и кто их согласился печатать? – прошелестел тот, потеряв голос от восхищения.

– Еще не знаю, я их никуда не носила. Витя, ты будешь первым ценителем. Несколько четверостиший я смогу, пожалуй, вам сегодня озвучить! Выпьем же за это!!

Витя не стал настаивать на прослушивании, а вот рюмочку опрокинул с большим удовольствием. Василиса уже поняла, куда клонит подруга, и, прожевав наконец сырок, торжественно выкрикнула:

– Люся! За твои мозги!!

Витя молча тряхнул головой и за мозги выпить тоже не отказался. Весьма охотно он опрокинул бы пару стаканчиков за печень, селезенку и весь организм в целом. Затем, не давая гостю как следует закусить, Люся трепетно поделилась:

– Я так боюсь, что они не найдут отклика в душе читателей. Давайте за то…

– …Чтобы нашли! – выкрикнула Василиса, но в Потапове вдруг взыграло благородство, он собрался с силами, отодвинул рюмку и возжелал выслушать произведение.

– Теть Люся! Я готов, читайте…

Люся немножко растерялась, произведение она еще не накропала, так только, кое-какие наброски. На помощь пришла Василиса.

– Витя, не настаивай. Поэт сам должен предложить свой опус нашим ушам.

Василиса так торжественно говорила, что растроганная Люся не устояла. Достав откуда-то из-под себя смятый листок, она набрала побольше воздуха в грудь и совершенно чужим, писклявым голосом объявила:

– Отрывок из произведения Людмилы Петуховой! Посвящен Виктору Потапову!