Козетта

— Да, — сказала Тенардье, — ты не забыл, что я сегодня выгоню вон Козетту? Я видеть не могу эту уродку с её куклой!

Господин Тенардье, закуривая трубку, ответил:

— Ты передашь счёт этому человеку.

Потом он вышел.

Едва закрылась за ним дверь, как вошёл незнакомец. Тенардье вернулся и стал в полуоткрытых дверях так, чтобы его могла видеть только жена.

У незнакомца в руках был узелок и палка.

— Как рано вы встали! — сказала Тенардье. — Разве вы, сударь, уже покидаете нас?

Произнося эти слова, она нерешительно вертела в руках счёт; ей всё-таки думалось, что не совсем удобно подать такой большой счёт человеку, имевшему вид нищего.

Незнакомец казался озабоченным и рассеянным. Он отвечал:

— Да, сударыня, я ухожу.

— Стало быть, — продолжала Тенардье, — у вас не было никаких дел в Монфермейле?

— Нет, я здесь проездом. Сударыня, сколько я вам должен?

Хозяйка молча подала ему сложенный листок бумаги.

Незнакомец развернул счёт и взглянул на него, но внимание его, очевидно, поглощено было чем-то другим.

— Хорошо ли идут у вас дела в Монфермейле, сударыня? — спросил он.

— Так себе, сударь, — ответила Тенардье, поражённая тем, что он ничего не говорит о счёте. И потом прибавила жалобным голосом — Ах, сударь, времена нынче трудные! К тому же в наших местах так мало порядочных господ, всё больше беднота… Если бы время от времени нам не встречались такие великодушные и богатые господа, как вы, например… У нас так много расходов. Вот взять хотя бы эту девочку. Она просто разоряет нас!

— Какая девочка?

— Ну, вы знаете — девочка! Козетта! Жаворонок, как её прозвали в деревне.

— А! — сказал незнакомец.

Тенардье продолжала:

— Эти крестьяне дают такие глупые прозвища! Она скорее похожа на летучую мышь, чем на жаворонка. Видите ли, сударь, мы милостыни не просим, но и сами не можем подавать её. Мы не имеем возможности кормить чужих детей.

— А если б вас от неё избавили? — спросил незнакомец голосом, которому старался придать равнодушное выражение и в котором всё-таки слышалась дрожь.

— От кого? От Козетты?

— Да.

Красное и свирепое лицо трактирщицы расплылось в отвратительной улыбке:

— О, господин! О, мой добрый господин! Возьмите её, уведите куда хотите, сделайте с ней что угодно! Хоть съешьте её, мы вам только спасибо скажем.

— Так решено?

— Правда? Вы берёте её?

— Да, беру.

— Сейчас?

— Сейчас же. Позовите девочку.

— Козетта! — закричала Тенардье.

— А пока придёт девочка, — продолжал незнакомец, — я с вами расплачусь. Сколько с меня следует?

Он взглянул на счёт и не мог скрыть удивления:

— Двадцать три франка?

Трактирщица суверенностью ответила:

— Ну конечно, так, господин! Ровно двадцать три франка.

Незнакомец положил на стол пять монет по пять франков.

— Приведите девочку, — сказал он.

В эту минуту сам Тенардье выступил на середину комнаты и сказал:

— Господин должен всего двадцать шесть су.

— Двадцать шесть су! — вскричала жена.

— Двадцать су за комнату, — холодно подтвердил Тенардье, — и шесть су за ужин. Что касается девочки, то мне необходимо переговорить с вами, сударь… Оставь нас, жена!

Как только они остались одни, Тенардье предложил незнакомцу стул. Незнакомец сел; Тенардье стоял, и лицо его приняло выражение добродушное и простое.

— Сударь, я должен вам сказать, что я обожаю этого ребёнка.

Незнакомец пристально посмотрел на него:

— Какого ребёнка?

— Нашу маленькую Козетту. Ведь вы хотите увести её от нас? Скажу вам прямо: я не могу на это согласиться. Мне будет не хватать её. Правда, она нам стоит денег, правда, у неё есть свой недостатки, правда, мы не богаты, а за одни лекарства, когда она болела, я заплатил больше четырёхсот франков. Но у неё нет ни отца, ни матери — я её воспитал. Я люблю эту девочку. Моя жена вспыльчива, но и она любит её. Она нам как родная дочь.

Незнакомец продолжал пристально смотреть на него. Тенардье добавил:

— Прошу простить меня, сударь, но никто не отдает своего ребёнка первому встречному. Согласны ли вы со мной? Конечно, я ничего не говорю, вы богаты, у вас вид честного человека, и если это послужит к её счастью… Но я бы хотел знать… Вы понимаете, что если я отпущу её, то хотел бы знать, куда она денется; я не хочу терять её из виду. Я хотел бы навещать её иногда, чтобы она знала, что приёмный отец охраняет её. Я даже не знаю вашего имени. Вы уведёте её — я скажу: «Где же Жаворонок? Куда он исчез?»

Незнакомец, глядя ему прямо в глаза, ответил суровым и решительным голосом:

— Если я возьму Козетту, то уведу её отсюда. Вот и всё. Вы не узнаете ни моего имени, ни где я живу, вы не будете знать, куда она пойдёт, и я намерен устроить всё так, чтобы она никогда в жизни с вами не встретилась. Согласны вы на это? Да или нет?

Услышав этот твёрдый ответ незнакомца, Тенардье сразу переменил тон. Он сказал:

— Сударь, мне нужно полторы тысячи франков.

Незнакомец вынул из бокового кармана старый бумажник из тёмной кожи, развернул его и достал деньги. Потом, прижав их своим широким указательным пальцем, сказал трактирщику:

— Приведите Козетту.

Что же делала всё это время Козетта?