Кожа наших листьев (СИ)

«У меня это первый раз с тех пор, как я приехала сюда», — с довольной улыбкой сказала Кантари после того, как Сергей с Кариной отвезли её домой — в любом случае девушка этого заслужила. К тому же она то и дело сгибалась от болей в животе, но принимать анестетик отказалась. Она выглядела не менее счастливой, чем Карина… которая сделала множество чудесных снимков с помощью камеры, встроенной в маску точно между глаз. Сергею об этом знать было не нужно, он сам и без того получил бездну удовольствия — ему этого было достаточно.

Мужчина отправился домой отдыхать — у него завтра… вернее, уже сегодня был выходной. Карина тоже была пока что в отпуске, но отдыхать было некогда. Она приняла восстановительный душ, проглотила пару стимуляторов (организм за это расплатится позже) и принялась отбирать снимки. Мурлыча какую-то лёгкую мелодию, Травиц выбрала семь фотографий — две из них изображали процесс переговоров в клубе, на одной девушка страстно извивалась возле постели, ну а на остальных было действие. Отличные ракурсы: Кантари стоит на коленях, Сергей — позади неё, держит её за волосы… Залитое спермой лицо девушки… Толстый стержень страпона, погружающийся в анус; видно лицо Кантари, повёрнутое назад… женский живот и поднятые бёдра, снятые так, как их видит обладательница этого тела; а между ног — чуть прикрытые веками глаза Кантари и уткнувшийся в клитор нос: девушка жадно припала ртом к влагалищу и явно млеет от наслаждения.

Лучшего быть и не могло… Карина связалась с администрацией управления и, представившись по всей форме, с подтверждением голосового почерка, спросила, в котором часу сегодня заступает сержант Вронски на охрану этажа. Получив ответ, она связалась с Кейко и сухо сообщила, что желает встретиться с комиссаром Даричем по результатам их вчерашнего разговора. Кейко сказала, что пан Дарич обязательно её примет… И, в ожидании наиболее удобного часа, Карина достала телефон, подключилась к банку данных и начала изучать космографию тех мест, куда ей предстояло скоро отправиться… А заодно и способы передвижения туда.

— …Добрый день, пан сержант, — улыбнулась Травиц при виде Мартина Вронски. — Я сегодня не при оружии.

— Здравствуйте, леди лейтенант, — Вронски тоже улыбнулся.

— Знаете, молодой человек… Я думаю, что вы мне кое-что вернёте.

— Да-а? — протянул сержант.

И тут Карина задумалась. Ну, покажет она этому мальчишке снимки его жены, которую вчера два опытных, изощрённых развратника «раскрутили» на секс. Интересно, как он к этому отнесётся? Может быть, для него это будет крайне неприятным сюрпризом, а чего доброго — и вообще шоком? Шоу — это одно, а активное участие в «треугольнике» — совсем другое… Может, нет никакого смысла в том, чтобы сегодня прослыть сукой, подумала Травиц.

— Так что же я должен вам вернуть? — напомнил о себе Вронски.

— Хотела узнать, вы сразу же выбросили в утиль мой сувенир? — спросила Карина.

— Нет, но… В смысле, не выбросили… — попался сержант.

— Очень хорошо. У меня есть небольшая просьба. Даже не просьба, а пожелание… Каприз не коллеги по управлению, а просто женщины, которой ваша жена показалась очень симпатичной. Несмотря на некоторую информацию.

— Вот как? — сержант выглядел заинтересованным.

— Сделайте три вещи как-нибудь во время ночной игры. Свяжите моим чулком колени Кантари… И дайте хорошего тумака ей в живот.

Сержант стал наливаться розовой краской.

— Знаете, — сказал он, не скрывая негодования, — я вообще-то слышал кое-что про ваш юмор, но поверьте, это не тот случай…

— Не злитесь, — сказала Карина примирительно. — Во-первых, мне известно полное имя Кантари — Марз-он-то-коус-тх'ори-дин-Хонг. И кое-что о её прошлом. Понимаете, я много работала в разных секторах и не верю в совпадения.

Мартин немного сник. Прошлое у такой девушки, как Кантари, конечно, имелось — и вполне весёлое прошлое, по всей видимости.

— Но вы не расстраивайтесь — я никому ничего не скажу. И вы ей ничего не говорите… Кроме одного — ударите и сразу же скажите одно слово: «Маска». И это всё. Вот третья вещь, о которой я прошу. Хотите — сделайте так, не хотите — не надо…

И оставив недоумевающего сержанта размышлять о женских странностях, Карина проследовала в кабинет шефа — принимать задание и включаться в работу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Чандрасекар. День первый — сексофон в оранжерее

Музыка здесь звучала повсюду: в пении птиц, детском смехе, звоне бокалов, шелесте лёгкого ветра в кронах деревьев. «Какая мелодичная планета», — с удовольствием думала Карина, наслаждаясь общением с людьми, чьи интересы были безумно далеки от расследования тяжких преступлений.

О музыке и шла речь за столом, установленным в ротонде на главной аллее оранжереи; в частности, упомянули какой-то синтезатор, который конструировал в свободное от основной работы время Роман, к слову, хороший знаток античного искусства. По слухам, этот инструмент был не только музыкальным, но и терапевтическим. Пока что его никто ещё не видел, а сам Роман привычно отмахивался: работа ещё не закончена…