Кожа наших листьев (СИ)

— Светлое солнце! — с улыбкой воскликнула Карина, здороваясь с обоими. На лице Дайны застыло каменное выражение — она, похоже, ожидала увидеть Карину в несколько ином виде, если бы вообще встретила её в ближайшие дни. Лёгкими движениями поднявшись к беседующим на террасе, Травиц, как это было принято здесь среди близких друзей, приобняла Артёма и поцеловала его в губы. Парень слегка напрягся от неожиданности, но подобное приветствие красивой женщины ему было приятно, и он, моментально сориентировавшись, сделал ответное движение губами. Улыбаясь, Карина повернулась к Дайне и тоже приобняла её, чувствуя напряжение в теле женщины — всё правильно…

— Хотела зайти к тебе в гости, — сказала Карина. — Сегодня мне уезжать, а я ещё не видела самых интересных обитателей вашей оранжереи… Люблю насекомых.

— Ну, я побежал, — весело произнёс Артем, ласково касаясь плеча Дайны. — Увидимся.

Молодой человек ушёл. Карина, улыбаясь, смотрела прямо в глаза Дайне, пока та не опустила взгляд.

— Ты… — начала она, чтобы хоть что-то сказать.

— Молчи, — посоветовала Карина.

Дайна осеклась.

— Твои приятели сегодня должны уехать с Чандрасекара, — сказала Карина. — Если они этого не сделают, у них будут большие проблемы. Но их я ещё могу понять. Они находят удовольствие от власти над беспомощной, избитой женщиной, которая — в чём и состоит вся суть удовольствия — не желает быть жертвой. Но чего ищешь ты — я не могу понять.

— Ты и не поймёшь, — сказала Дайна. — Хотя и могла бы. Раз ты справилась с этими парнями, не хочу знать, как ты это сделала, но — повторяю — раз ты с ними справилась, то кое-что ты тоже понимаешь в этой жизни… Иди сюда.

Следом за Дайной Карина подошла к решетчатым кубам, стоящим поодаль — это были вольеры и ульи для насекомых. Дайна подвела Карину к одному из вольеров.

— Смотри, — сказала она, показывая на кишащих в ящике существ довольно мерзкого вида: мягкотелых, многоногих и длинноусых. — Это так называемые фибролепты. Эти насекомые создают колонии в долинах на ровных открытых местностях. Они вроде бы и коллективные, а с другой стороны — неспособные защитить или обеспечить ни себя, ни своё потомство. Они только размножаются и поедают сами себя. Такие колонии чрезвычайно уязвимы, и срок их существования — считанные недели. Пока не склюёт какая-нибудь небрезгливая птица или не сожрёт насекомоядное животное. Или нападут другие насекомые, вроде муравьёв, которые и за себя постоять могут, и у которых агрессия — это смысл существования.

— Тогда почему они не вымерли?

— А вот тут-то самое интересное. У фибролептов есть полные генетические родственники — их назвали пока неофициально «sola drifter», что-то вроде «одинокий бродяга». Точно такие же, только ядовитые и в панцирях. Сильная изменчивость в зависимости от условий окружающей среды. И размножаются они чуть иначе — самец протыкает самке брюхо и вводит туда семя. И тут уже угадать невозможно, какие личинки сожрут матку, выползая из неё — то ли это будут «бродяги», то ли вот такие мягкотелые фибролепты. Если «бродяга»-самец наползёт на колонию, то не успокоится, пока не уничтожит всех самцов и не оплодотворит всех самок… Вот в этом вольере — самки «бродяг». Как видишь, они сами практически не отличаются от фибролептов. Вообще, крайне интересные и чрезвычайно редкие создания — их генетический код вполне мог быть у земных существ…

— Пока не вижу в этой кунсткамере ни одного представителя, который бы приводил «бродяг» в колонии. И помогал им таким образом бесчинствовать в них.

— Да они же просто на запах идут. Феромоны плюс гипотетические чувства, присущие только членистоногим…

Резким движением Карина завернула Дайне правую руку за спину, затем перехватила и левую, сцепив их за поясницей и крепко держа своей сильной ладонью.

— Слушай, ты, сука членистоногая, — прошипела Травиц на ухо Дайне. — Я хоть и служу в полиции… не дёргайся, теперь это ты знаешь — я просто Романа просила об этом никому не говорить… Так вот, несмотря на это, я знаю многое из того, чего не знают многие мои коллеги. В том числе и про насекомых. «Бродяга» приходит в колонию не один, а тащит за собой своих самок. И он не жрёт всех самцов — он их только парализует и позволяет своим самкам питаться ими, пока те вынашивают личинок, выгрызающих им плоть заживо. Верно? Ты же, красотка, сама прилетела сюда из тех же краев, что и наши вчерашние «ухажёры». Проверить мне такие вещи не так и сложно.

Карина сжала пальцы и немного приподняла руку. Дайне было больно, но она только чуть согнулась вперёд и втянула воздух сквозь сжатые зубы.

— Жаль, что ты не до такой степени членистоногая, чтоб тебе твои самцы проткнули брюхо, как фибролептам… Интересно, как бы это выглядело у людей?..