Козлы отпущения

После возвращения домой я с удвоенной энергией приступил к партийной работе. Внимательно рассмотрев отчет доктора Шимковича, я пришел к радостному выводу, что идея защиты волосатых распространяется по стране со скоростью, превышающей скорость звука. Нашим функционерам удалось распространить свою деятельность на большинство населенных пунктов страны. В основном это были добровольцы с хорошей зарплатой, свободные от одностороннего взгляда на политическое положение, которые раньше работали во всевозможных партиях и набирались политического опыта и у правых, и у левых. Там, где антилысистская пропаганда не достигала успеха, мы использовали антианархистские аргументы, подчеркивая незыблемые и вечные религиозные принципы, базирующиеся на учении св. Антала. Молодые люди в фиолетовых галстуках раздавали листовки, содержавшие нашу политическую платформу. Эти листовки приобрели большую популярность. Они были размером в четверть печатного листа, и их лепили на стены. На листовке был изображен молодой парень с пышной шевелюрой, указывающий на собравшуюся толпу. Он говорил:

«Ради обеспечения общенациональных целей,
Не чуждаясь духа времени,
Для обеспечения общественной справедливости,
Основанной на контролируемом самосознании,
Ради принципов морали, отрицающих заведомо проигравших в борьбе лысых,
Ради возможности общественной реализации волосатого населения,
Ради этих судьбоносных принципов
Борется Общенациональный фронт гарпунеров».

Молодежь (как правило, обладающая буйной шевелюрой) вдохновилась идеей защиты волосатых не только на плакатах и листовках, но и в реальной жизни. Наиболее верные члены Движения вышли из рядов чистого помыслами подрастающего поколения. Не преувеличу, если скажу, что молодежь всеми фибрами души, как промокательная бумага, восприняла разоблачительную силу публикаций нашей газеты. Шумкоти стал предметом обожания в молодежной среде.

Студенты по соглашению с частью преподавателей создали свою антилысистскую организацию и принялись за систематическое силовое изгнание лысых студентов и преподавателей из храмов науки. Юные офицеры также выказали пламенную поддержку нашей позиции. Эти молодые люди, воспитанные в условиях суровой дисциплины в лучших военных школах и называемые руководством страны цветом нации, взяли за правило прогуливаться по выходным и праздникам, держа в руках хлысты, на которых золотыми буквами было вытиснено: «Для проституток, собак и лысых».

Что же касается лиц старшего возраста, то, согласно сухим данным статистики, среди них значительно больше обладателей лысины, нежели среди представителей молодежи. Может, вследствие этого некоторые пожилые люди вступили в различные гуманитарные организации и принялись выступать с торжественными заклинаниями, осуждающими преследования по волосяному принципу. При этом они пользовались давно устаревшими лозунгами типа «права человека», «человеческое достоинство» и т. д. Впрочем, этим они никого особенно не привлекли, наоборот, многие начали потешаться и подсмеиваться над ними, тем более что среди этих людей почти не было обладателей густых шевелюр. Эти необузданные гуманисты, которые группировались вокруг профессора Сила, тщетно потрясали кулаками — к ним все равно никто не относился всерьез. Мы не читали даже те немногие номера «Колеса», которые пропускала цензура.

Правительство св. Антала воевало и с нами, и с нашими противниками. Оно заботилось о том, чтобы лидеры наших врагов сидели в тюрьме, и запрещало их собрания. О нас правительство было самого плохого мнения и даже затаило на нас глубокую обиду, однако с определенного времени и оно встало на рельсы борьбы с лысыми, чтобы выпустить пар из котлов. Тем не менее наши комментаторы продолжали раздувать бурю, которая все сильнее и сильнее бушевала на просторах страны.

Когда отделения нашей организации уже были рассеяны по всей стране, различные религиозные организации пришли к выводу, что и они должны сформулировать свою позицию по отношению к лысым. Проблема стала весьма актуальной. Трудно сказать, что церкви относились к проблематике лысинизма с большой симпатией. Глава протестантов признал, что удаление лысых из молитвенных домов проистекает из естественной потребности народа защитить себя. Тем не менее, он высказал опасение, что стороны, вовлеченные в конфликт, проявляют недостаточную сдержанность, и призвал осознать, что проблема очень сложна.