Козырь. Создатель миров

Каюта, в которую его принес Тулар, оказалась на второй палубе. Юкон вышел в коридор и убедился, что в этой части корабля они с Фосом, по всей видимости, единственные пассажиры. Когда он толкнул дверь, которой заканчивался коридор, неожиданно оказался на мостике с высоким ограждением. Небо за бортом налилось чернильно-синим, стало гладким и проглотило солнце и луну.

Фос стоял к сыну спиной, облокотившись на фальшборт, и неотрывно смотрел за борт. Юкон молча остановился рядом с отцом, не зная, что сказать.

– Тебе лучше? – спросил Фос, поймав его взгляд. – Ты меня напугал. Можешь записать этот факт в список своих достижений – ничего подобного давно уже никому не удавалось.

– Извини. Я и сам не в восторге.

Они неловко замолчали. Юкон чувствовал, что должен сказать первым, должен объяснить все, что успел обдумать, пока сидел в одиночестве и заново привыкал к зрению. И через силу выдавил:

– Слушай, я понимаю, ты хочешь, как лучше для меня…

Фос недовольно отмахнулся и не дал закончить:

– Лучше объясни, чего хочешь ты.

Юкон отвернулся от бездны и стал оглядывать корму корабля. Обугленное дерево отражало алые вспышки, в верхней части скалилось неведомое существо, отлитое из черненой стали, такой же, какая защищала дно судна от голодных огненных вод. Желтый свет двух фонарей лился сверху подобно лунному свечению и ложился на бледное лицо Фоса полосами.

– Отдать все долги.

– Значит, освободить девочку? – уточнил Фос с отчетливой вежливостью. – И все?

– Да.

– Шанна не отпустит тебя со своей территории.

– Ну и что.

– Ты ведь понимаешь, что мы бы не бросили ее там? И не нужно было лететь на всех парусах, которыми ты к тому же не управляешь.

– Я всегда был один, – Юкон поднял глаза и почувствовал себя готовым к правде. – Понимаешь? Мне так удобнее.

– А о других не думаешь?

– О каких – других?

– О тех, кому не все равно, где ты и с кем.

– Раньше их не было.

– Но теперь-то есть. Может, начнешь считаться?

– Вряд ли, – покачал головой Юкон. – Извини.

Фос долго изучал его, будто не верил, что перед ним по-прежнему его собственный сын.

– Надеюсь, ты передумаешь.

Юкон кивнул и собирался уже уйти, но отец неожиданно крепко схватил его за руку. Что-то в его лице по-настоящему испугало Юкона: он будто собирался покаяться в самых страшных своих грехах.

– Постой, я должен тебе сказать кое-что очень важное. Давно должен был, еще тогда, после вашей встречи, но все не получалось найти момент…

Но не успел он продолжить, как корабль вдруг резко остановился, будто застопорился.

– Не к добру это, – заметил Фосс, и та болезненная решимость, с которой он собирался что-то сказать, прошла, уступив сомнению.

– Может, на мель сели? – предположил Юкон.

– Нет здесь отмелей.

И тут мимо них сверху пролетело обезглавленное тело.

Еще не добравшись до верхней палубы, они услышали свист, а затем – задушенные крики, от которых мороз шел по коже. Им вторили громоподобные голоса матросов.

– Останься здесь, – твердо велел Фос, но Юкон вспомнил, как вспышкой озаренный – Тулар!

И, поднырнув под руку отца, стремглав преодолел последний пролет, выскочив в горячую удушливую тьму.

На палубе царило странное оживление: света фонарей едва хватало на то, чтобы покрыть спины свалившихся замертво матросов и их убийц. Но стоило Юкону столкнуться взглядом с одним из незнакомцев, он на несколько мгновений онемел.

Человек взглянул на него сквозь молочную пелену и оскалился. Кожа на его обугленном лице уже плотно облепила кости, разошлась на скулах и подбородке, из-под нее проглядывали пятна запекшихся мышц. Рубаха на нем почти истлела, он был босоног и совершенно лыс.

Откуда только Шанна достала его?

Поверженный им матрос уставился в небо, и из горла его еще хлестала кровь. Мертвец не сводил с Юкона глаз. В груди у него торчал топор – последний подарок перед гибелью. Юкон, сам того не желая, услышал, как к стонам и хрипам прибавились голоса. Они шептались у него в голове.

Заметив мальчишку, мертвец с удивительной прытью рванул с места. В руке он сжимал нож с коротким лезвием. Он метил Юкону в горло, но тот не шелохнулся. Возвращенный бежал по прямой, как бешеная собака, выбросив руку с клинком, словно копье, переходящее прямо в тело. За те секунды, которые разделяли их с Юконом, последний успел вытащить свой нож, который столько раз уже выручал его.

Он ждал. Мертвец открыл рот, и язык его лиловым слизнем вывалился с правой стороны.

«Ну, иди сюда».

Он всей душой жаждал сделать все сам. Да, мертвые не идут ни в какое сравнение с живыми, но он хотел знать, что почувствует, когда нож вскроет горло и кровь польется по рукам, когда тело навсегда обмякнет в руках. Он хотел научиться, и первый урок уже начался.

Юкон резко шагнул вправо и вперед, мертвец не успел затормозить и попался. Сальные волосы скользнули у Юкона между пальцами. Он сжал их в кулак и дернул. Возвращенный с кряхтением завалился на спину. От неожиданности он разжал ладонь, и нож выпал из его руки, заскользив по наклонной к фальшборту.