Козыри богов(СИ)

"А вот ты что-то разленился! Даже обычной зарядки по утрам не делаешь! Надо же быть в форме! А ну, подъём! Утренний комплекс имени Светлого Олина делать начи-най!" - скомандовал я себе и, сбросив плащ и рубаху, принялся выполнять комплекс упражнений, разработанный мною же для априйских гвардейцев. И тут же обнаружил, что с силовыми упражнениями всё в порядке, а вот с растяжками - не очень: не уделял Семьсот Пятьдесят Пятый этому должного внимания. Пока я кряхтел, растягивая ноги на поперечный шпагат, кто-то подошёл и стал за мной. Асур сидел напротив и, склонив набок голову, с удивлением наблюдал за моими действиями. Я воспользовался его зрением, чтобы, не оборачиваясь, заглянуть себе за спину: сзади меня стоял рыжий экс-привольный.

- Что-то хочешь спросить, Реди? - задал я вопрос, непроизвольно улыбнувшись: уж очень выражение лица юноши походило на то, что выражала и морда сипса. Даже угол наклона головы примерно одинаковый.

- Это... не... то есть, да... - замялся тот. - Ты бы это... Научил бы меня, а? Ну, как ты вчера... Вот бы мне б тако же научиться!

- Ты, наверное, имеешь в виду вчерашнюю беседу с привольными?

- Хе! "Беседу"!.. Вот уж не желал бы я, чтобы кто-нибудь со мною так ещё беседовал!

- А ну-ка, разденься! - скомандовал я, обернувшись к нему. Реди послушно снял курточку.

- Ну что ж, парень ты не из самых хиленьких, - констатировал я, оглядев его крепкий торс, - так что при большом желании может что-то и получится. Только вот знаешь такую пословицу: "Бесплатно только птички поют"?

- Теперь знаю. Только вот того, что у меня в кошельке позвякивает, - горестно вздохнул паренёк, - не то, что в оплату предложить - показать совестно...

- Разве я что-то говорил о деньгах?

- А что тогда? - насторожился Реди.

- Вчера ты показал своё искусство с луком управляться, - сказал я, а затем воспроизвёл его же фразу. - "Вот бы мне б тако же научиться!"

- Не, никак не можно, - он горестно поник головой.

- Это почему же?

- Так ведь как учить-то?.. Меня ж ведь и самого этому никто не учивал, сам всё. Я ведь, когда из лука стреляю, так я его как живого чувствую. И ветер тоже как живой. А стрела, когда летит, так будто бы у неё на острие ещё один мой глаз! Ну как такому другого учить?! Не можно. Это ведь в крови у меня.

- Постой-постой! - зародилась у меня догадка. - А кто ж отец твой?

- Отца моего знавали как Красного Лучника из Суродилы. Однако ж в глаза я его ни разу не видел за все свои семнадцать лет: матушка лишь частенько его добрым словом поминала, да люди байки похвальные сказывали.

- Знал я твоего отца. Было дело, жизнь он мне спас, - припомнил я своё первое появление в Суродиле. - В память о том благородном поступке, пожалуй, возьму его сына в ученики!

- А как это было? - зажглись глаза у Реди. - Расскажи о том приключении!

- Не уместно сейчас. Будет время - может быть, и узнаешь. А сейчас - за тренировку! Откладывать незачем.

Прошло ещё немало времени, прежде чем городская стража соизволила открыть ворота. К этому моменту уже подтянулись обозы из ближайших дрогоутов, и довольно длинная очередь из всевозможных повозок нетерпеливо шумела на дороге. Фиглярские фургоны стояли первыми. Кавни, сунув в огромную лапищу рябого стражника въездную пошлину - по шестаку с повозки - торопливо тронул караван по мощёным крупным булыжником улицам Суродилы.

Вначале потянулись недоброй памяти стюганские кварталы. Вони и грязи, правда, намного меньше, чем мне помнилось: долгие проливные дожди почистили сточную канаву, делящую улицу пополам, вымыли грязь из закоулков.

Здесь, на окраинах, невозможно встретить ни одного одинакового жилища, однако все схожи в одном: неухоженные, построенные кое-как и наспех, они производят впечатление готовых рассыпаться только лишь от одного неосторожного прикосновения. К дороге, завидев входящие в город обозы, в надежде на подаяние поспешили многочисленные нищие и калеки: и безрукие, и безногие, и с обезображенными иссечёнными лицами. Собирались они в таком количестве, что местами просто образовывался живой коридор. Фиглярский обоз попрошайки высокомерно пропускали, а к купеческим липли, как мухи на мёд. Десять лет назад такого не было.

Затем всё это безобразие и убожество как отрезало: начались мастеровые слободки. Словно бы начался совсем другой город: стоки забраны в подземные коммуникации, каждый из домов имеет своё "лицо", отражающее ремесло, вкус и достаток его хозяина.