Козырная дама

— Думаете, не найдут? Вычислить, где он прячется, несложно. Раз его нет дома, значит, у родственников.

— У него нет других родственников, кроме меня.

— Вы так и не сказали, где он? — Локотунин проявлял непонятную настойчивость, и Зоя Иннокентьевна насторожилась, — кажется, она сболтнула лишнее.

— Вернее, в этом городе нет родственников, — уточнила она, стараясь исправить собственную ошибку. — Вся наша родня живет в другом городе. Значит, вы считаете, что предавать гласности эту историю нельзя?

— Я не сказал, что нельзя, я сказал — преждевременно. Пусть сначала разберется милиция.

Слушая Локотунина, Зоя Иннокентьевна рассеянно скользнула взглядом по стене за его спиной. Там, где раньше висел обязательный портрет Ленина или Карла Маркса, красовалась большая цветная фотография. Рамки не было, фото было наклеено на толстый лист фанеры. И хотя сомнений, кто изображен на фотографии, у Зои Иннокентьевны не возникло, она все же прочитала надпись, сделанную фломастером в правом углу, — Владислав Локотунин.

Справившись с нахлынувшими чувствами, Зоя Иннокентьевна спросила:

— В вашей газете вообще не пишут о квартирных аферах?

— Почему же… Поднимаем эту тему…

— А можно почитать?

— Почему же нельзя? Только придется подождать минуточку, сейчас я распоряжусь принести подшивку. — Локотунин нажал кнопку селекторной связи с приемной, а когда секретарша отозвалась, выдал необходимое распоряжение.

Зоя Иннокентьевна листала подшивку «Вечерки», пробегала взглядами заголовки, отметив про себя, что во многих из них так или иначе присутствуют слова «сенсация» и «сенсационный». В газете было немало публикаций, которые привлекли ее внимание, захотелось прочитать, но это заняло бы много времени, поэтому Зоя Иннокентьевна с сожалением пролистывала их. Внимательно читала только статьи о квартирных аферах, из которых узнала много нового и полезного.

Например, о механике квартирных преступлений.

Оказывается, каждой незаконной сделке предшествовала кропотливая работа по сбору информации о потенциальных жертвах, для чего аферисты заводили связи в жилищно-эксплуатационных конторах и паспортных столах. В качестве будущих жертв выбирались в основном одинокие люди, пьющие, наркоманы, инвалиды, психически неуравновешенные.

В одном случае рассказывалось о том, что к жителю улицы Осенней однажды заявились двое молодых людей, один из которых был в милицейской форме. Они представились сотрудниками правоохранительных органов и попросили мужчину проехать с ними в отделение милиции для дачи свидетельских показаний. Вместо этого привезли на какую-то частную квартиру, где несколько дней кряду уговаривали обменять свое жилье на равноценное в одном из поселков области. Уговоры не действовали, и в ход пошли угрозы и избиения. Наконец бедняга не выдержал и согласился со всем, что ему предлагали, подписал необходимые бумаги, после чего его отпустили. Он тут же обратился в дежурную часть милиции, откуда информация утекла в газету.

Спустя несколько номеров «Вечерка» снова вернулась к этому происшествию. На этот раз сообщалось, что делом теперь занимается следственная группа прокуратуры, которую возглавляет Геннадий Казанцев, поскольку потерпевший был убит очень жестоким способом. После заявления в милицию он скрывался у своего приятеля, но его нашли, приковали наручниками к батарее центрального отопления, а батарею разбили. В хлынувшем кипятке он и сварился.

История эта потрясла Зою Иннокентьевну. Какое-то время она не могла проронить ни слова, а с трудом успокоившись, спросила:

— С. Севрук — это настоящая фамилия корреспондента или псевдоним?

— Настоящая.

— У него все в порядке?

— Вроде бы… А почему вы спрашиваете?

— Он опубликовал такие опасные заметки…

— A-а! Было дело, зимой, кажется… Но с ним-то ничего не случилось, хотя и звонили по телефону, угрожали, «советовали» сменить тему, а вот друга его с работы выгнали. Он в милиции работал и поставлял Сереге интересные факты.

— Интересного здесь мало, больше печального… — сказала Зоя Иннокентьевна. — Здесь написано, что в прокуратуре есть следственная группа Казанцева. Вы с ним знакомы?

— Встречались пару раз.

— Не знаете, какого он возраста?

— Точно не скажу, примерно ваших лет. Может, чуть помоложе… А почему это вас заинтересовало?

— У меня был ученик Казанцев. Вот и подумала, не он ли это?

— Вряд ли, — ответил Локотунин. — В нашей школе учился Максим Казанцев. Сейчас он занимается компьютерами, открыл свою фирму — продажа, обслуживание, гарантийный ремонт. Наша газета о нем как-то даже писала. — Но причину интереса Зои Иннокентьевны понял. — Собираетесь обратиться в прокуратуру? — спросил он.

— Пока не решила, но не исключено, что пойду к этому Казанцеву.

— А есть ли смысл? — засомневался Локотунин. — Прокуратура расследует преступления сложные, кровавые, связанные с трупами, киллерами, бандами. Боюсь, вас даже слушать не захотят.

— Может, вы и правы, — неохотно согласилась Зоя Иннокентьевна и тут же добавила: — А может, и нет. Попытаться во всяком случае стоит.