Козырной стрелок

— Спроси чего полегче. У нас, понимаешь, целая бригада психиатров сидит и гадает, отчего он такой кровожадный, что ему обязательно надо не меньше пары человек в день завалить. А ты меня спрашиваешь. Да кабы я знал, по какой причине он зажмурил чуть не три десятка народу, большинство из которых никак друг с другом не связаны, я бы сразу маршала милиции получил. Потому что тогда его можно было бы поймать.

— Больше ты ничего не знаешь?

— Все, что я знаю, я тебе сказал. Юрий Антонович отключил и убрал телефон. В отличие от своего приятеля он знал причину, по которой Иванов мочит людей. Иванов мочил людей, которые хоть что-то знали о партийных миллиардах, лежащих на иностранных счетах. Которые он почему-то считал своими. Иванов убирал конкурентов, претендующих на его золото.

Хотя Анисимов... Анисимов о тех счетах ничего не знал. И все равно умер. Как понять убийство Анисимова, который не входил в круг посвященных?

Или входил?

Или все значительно проще? Например, если исходить из того, что все считают Анисимова человеком Юрия Антоновича. Если исходить именно из этого... То тогда... То тогда его смерть выглядит гораздо более логичной. Потому что эта смерть может являться предупреждением ему, Юрию Антоновичу. Который тоже знает о партийных счетах. И тоже конкурент. Возможно, последний конкурент. Так как предыдущих Иванов уже вычистил из очереди к партийному золоту. И смерть Анисимова — это лишь прелюдия смерти его, Юрия Антоновича. Потому что Анисимов — это очень серьезное предупреждение, свидетельствующее о том, что Иванов способен на все!

Что, если дело обстоит именно так?

Нет, не верится. Слишком это невероятно звучит! И не так-то легко до него, Юрия Антоновича, добраться...

Но, с другой стороны, убийство видного политического деятеля и трех, страховавших его правительственных охранников звучало не менее невероятно. До момента, пока он их не убил. И добраться до Анисимова было ничуть не легче чем до него. И тем не менее он до него дотянулся...

Так почему бы?..

Нет, пусть эта версия звучит фантастично, но отбрасывать ее нельзя. Хотя бы потому, что она несет наибольшую угрозу. Напротив, ее следует обдумать самым серьезным образом. И начать обдумывать с постановки самого главного вопроса — что следует предпринять, чтобы избежать участи Анисимова?

Первое, что приходит в голову, — упредить удар Иванова, убив Иванова! Что было бы самым лучшим выходом из положения. Если бы можно было его найти. Чтобы убить.

Другой выход — отказаться от золота. И черт бы с ним! Но только как можно убедить Иванова, что отказ реален? Никак не убедить. И значит, этот вариант не подходит.

Тогда остается...

Тогда остается как можно быстрее изъять из банков золото, чтобы исключить причину преследования...

Вечером пресса сообщила, что известный в стране предприниматель, возмущенный произволом бандитствующих элементов, в центре города расстреливающих видных политиков, сделал решительный шаг, выделив премиальный фонд в размере полусотни тысяч долларов для людей, которые смогут помочь следствию в поиске преступника.

Второй шаг известного в стране предпринимателя пресса не освещала. Потому что он его не афишировал. Второй предпринятый им шаг касался ускоренной подготовки к извлечению из иностранных банков средств бывшей КПСС.

Глава 56

— И что нам теперь делать? — спросил майор Проскурин.

— Ты сам знаешь, что положено делать в таких случаях в нашем с тобой ведомстве.

— Рубить хвосты?

— Рубить! Иначе...

О том, как будет выглядеть это «иначе», майор догадывался. Подставившее их начальство затеет расследование деятельности допустившего серьезные упущения в работе отдела. В ходе расследования всплывут факты, которые можно толковать и так и эдак. В зависимости от пожеланий заказчика проверки. В их случае будут толковать как злостное нарушение законности, выразившееся в... И далее многостраничный список, где будут злоупотребление служебным положением, нецелевое использование средств, утрата материально-технического обеспечения в ходе проведения учений... И как самые убойные факты будут, если их удастся доказать, убийства. Хотя в каких странах их коллеги не убивают? Спецслужбы всегда нарушают закон. В том числе и статьи Уголовного кодекса, предусматривающие наказание за насилие над личностью. Такова их природа, и таково их назначение — действовать за рамками закона. И поэтому судить спецов за нарушение статей Уголовного кодекса то же самое, что пожарника за перерасход воды на пожаре. Если спеца вдруг судят гражданским судом, это почти наверняка означает, что его подставили. Как подставили теперь генерала Трофимова и майора Проскурина.

Уйти из-под персонально на них занесенного меча правосудия можно было, только подчистив хвосты.

— Кого будем... исключать из следствия?

— Непосредственных исполнителей. В первую очередь Иванова.

— Снова?

— Снова. Только на этот раз как можно быстрее. Потому что если его перехватят и распотрошат...

— Не приведи Господь! Он такого может порассказать!