Козырные дамы

Глубокое декольте подчеркивало заманчивые очертания бюста, тонкие бретельки были осыпаны золотистыми блестками. Длины юбки хватало, чтобы надеть под нее чулочки телесного цвета. К ним Каролина купила белые ажурные трусики, кружевной бюстгальтер без бретелек и великолепный пояс с подтяжками. Для черного платья был куплен другой такой же комплект, но только черного цвета.

В половине восьмого Каролина, сделав макияж и уложив волосы, уже надевала свои обновки, стоя в спальне перед зеркалом. Благодаря кружевному бюстгальтеру, груди приподнялись, а ложбинка между ними стала глубже. Кружевной пояс и прикрепленные к нему подтяжки напоминали руку, обхватившую ляжку, чулочки придавали бедрам пикантную привлекательность. Обтянутые ажурными трусиками половые губы бесстыдно выпирали наружу.

Несомненно, этот комплект вызывал в Каролине те же ощущения, что и тот, который подарила ей Адрианна. И в трусах, и без них она выглядела и ощущала себя продажной девицей. Освободившись от оков колготок, которые она носила всю жизнь, Каролина обрядилась в диковинный наряд куртизанки. Подтяжки, сдавливавшие ее бедра, прозрачные трусики и чулочки напоминали ей, что теперь она стала другой, и делали явными ее сексуальные намерения.

Ровно в восемь прозвенел дверной звонок. Каролина выбежала из гостиной, поправила перед зеркалом прическу и открыла входную дверь.

– Привет, принцесса! – пробасил, расплывшись в улыбке, Эл, одетый в прекрасный темно-синий вечерний костюм, голубую сорочку и шелковый галстук в сине-желтую полоску.

– Проходи! – сказала Каролина, испытывая необычное волнение, и провела его в гостиную.

Дождь уже прекратился, на листьях деревьев за окнами поблескивали крупные капли.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросила у гостя Каролина.

– Виски, если оно у тебя есть. Со льдом, пожалуйста! – ответил он и плюхнулся в кресло.

Сейчас принесу! – сказала Каролина и вышла на кухню, чтобы приготовить напитки. Как и во время их с Элом первой встречи, она испытывала к нему сильное сексуальное влечение. Грубая физическая сила этого крупного мужчины, по сравнению с которым она ощущала себя хрупкой и миниатюрной, вызывала в ней непривычно острое вожделение.

Когда она вернулась в гостиную, гость смотрел в окно.

– Кто ухаживает за садом? – спросил он.

– Садовник, – ответила она. – Он приходит сюда два раза в неделю. У меня самой совершенно нет свободного времени.

Она протянула ему наполненный виски и кусками льда бокал. Сама Каролина предпочла белое вино.

– За встречу! – сказал Эл.

Они чокнулись бокалами и выпили.

– Я благодарен тебе за то, что ты выкроила немного времени для встречи со мной, – сказал Эл. – Честно говоря, то, что произошло в прошлую субботу, случилось со мной впервые. Если бы не Боб, я бы вряд ли себе такое позволил.

– Ты ни разу в жизни не приглашал женщину на ужин в ресторан? – с деланной наивностью спросила Каролина, не понимая, к чему он клонит.

Эл рассмеялся:

– Ты права, нужно смотреть на вещи проще! – Он снова отхлебнул из бокала и, облизнув губы, добавил: – Должен сказать, что я не ожидал, что Боб пригласит такую женщину, как ты, Каролина.

Она присела на подлокотник кресла и, положив руку на его колено, спросила, борясь с желанием ухватить его за мошонку:

– А на какую женщину ты рассчитывал?

– Ну, на грудастую длинноногую блондинку с бесстыжими глазами, – несколько неуверенно ответил Эл.

Разговор приобретал все более странный оборот. В словах Эла явно имелся какой-то скрытый смысл, но Каролина его не понимала. Ей вообще хотелось без лишних слов раздеться и усесться на его колени. Эл полез в карман, достал оттуда тугой бумажник и извлек из него пачку пятидесятифунтовых банкнот, обхваченных резинкой.

– Я полагаю, что лучше сразу решить этот вопрос, – сказал он, взглянув на Каролину.

Она посмотрела на деньги, потом – на него, и ей все стало понятно. Он принял ее за проститутку, решил, что в тот вечер Боб Эверетт пригласил шикарную дорогостоящую даму легкого поведения и оплатил за него ее сексуальные услуги. И она подтвердила такое его предположение своим раскрепощенным поведением. Прекрасно! Теперь ей стало ясно, почему за ужином он не расспрашивал ее о работе. Очевидно, он подумал, что она пошутила, представившись сотрудницей телевидения.

– Сколько я тебе должен? – спросил Эл.

Каролина растерянно захлопала глазами, не зная, обижаться ли ей на этот вопрос или принять его как комплимент. Несомненно, она произвела на него достойное впечатление в постели, раз он решил раскошелиться. Как же все-таки ей теперь себя вести? Изобразить оскорбленную в своих лучших чувствах невинность и заявить, что она не проститутка? Но к чему это приведет? Эл смутится и поспешно уйдет, она же останется неудовлетворенной. К тому же Эл не был виновен в этом недоразумении, и сердиться она могла только на Боба и Адрианну. Им следовало бы сразу же объяснить Элу, что она представляет собой на самом деле. Но с ними можно было разобраться и позже.