Краденая магия. Часть 2

— Зеркало?! — не сдержавшись, ахнул я вслух.

«Зеркало», — незамедлительно подтвердил фамильяр.

«Вы знали, что так будет?» — резко спросил я у «паука».

«Скажем так…

Допускал сию возможность, сударь. Но следовало проверить».

«Проверяльщик хренов!» — я поспешно шагнул к оглушенному японцу.

Тоётоми, сползший по стене на свой матрац, как раз пошевелился. У меня отлегло от сердца: жив. Ну да, ему же просто прилетел его же собственный удар. Неслабый — пропусти я такой, мне бы тоже не поздоровилось — но, по идее, далеко не смертельный.

«Я должен был понять, как работает ваша интуитивная магия, сударь», — не унимался тем временем Фу.

«Ну и как, поняли?»

«Понял. И теперь, вероятно, смогу ее блокировать — при необходимости. Некрасиво бы вышло, если бы на испытании, демонстрируя тот же щит, вы отправили в подобный полет экзаменатора!»

— Я ослышался, или сие должен был быть щит? — открыв наконец глаза, пробормотал Ясухару.

— Извини, — выдавил я, наклоняясь и протягивая ему руку, чтобы помочь подняться. — Это была моя ошибка. Больше такое не повторится, обещаю!

— Я успел закрыться, но удар все равно прошел, — заметил японец, не без труда вставая на ноги. — Что сие за техника?

«Рассказывайте, что уж теперь», — бросил «паук».

— Зеркало, — признался я. — Но я не собирался…

— Я понял: сие расплата за мою глупость, — закивал вдруг головой Тоётоми. — Я имел дерзость усомниться в твоей силе. Конечно, мне следовало понимать, что у русского князя никак не может быть низший уровень, но твои тренировки выглядели столь странно… Что ж, поделом мне. Смиренно прошу простить — и благодарю за преподанный урок, сэмпай, — поклонился мне Ясухару.

Я с недоверием посмотрел на потупившегося японца. Кто их, азиатов, конечно, разберет — но, по мне, так он ни разу не ерничал — и извинялся, и благодарил на полном серьезе! Ну и дела!

«Только не спорьте с ним, сударь, — вмешался Фу — а ведь я и в самом деле собирался. — Просто примите сие с благосклонностью! Уверяю: так будет лучше вам обоим!»

— Хм… Не стоит благодарности, друг мой… — состроив рожу кирпичом, заявил я и слегка поклонился в ответ. Затем, помедлив, спросил: — Продолжим тренировку?

— Э… Да, конечно, сэмпай… — поколебавшись секунду, счел за благо согласиться Ясухару. — Продолжим…

Глава 9

в которой все, что мне остается —

это исправлять чужие ошибки

К утру следующего дня, на которое было назначено первое вступительное испытание, я, по словам Фу, успел прокачать магическую силу до пятидесяти четырех ньютонов. Это все еще был низший уровень, но до следующего, минимально приличествующего дворянину (он так и назывался — Дворянский, тогда как мой нынешний слыл Мещанским) оставалось всего ничего — каких-то шесть пунктов. Один вечер в дыму благовоний Тоётоми — и «levelup»[1]!

Обнадеживающе — для начала — двигалось у меня дело и с магическими техниками. Два способа письма (при помощи пера и «от сердца»), прямой удар, щит, левитация предметов (пока не тяжелее пустой бутылки из-под сакэ), чтение скрытых меток и призыв Огненного меча давались мне уже более-менее стабильно. Японский клинок, правда, до катаны так и не дорос, но вакидзаси — тоже меч! Кроме этого, неплохо у меня выходило что-нибудь нагреть, даже воду вскипятить или свечу зажечь, а вот охладить не получалось вовсе. Не складывалось пока и с открыванием на расстоянии дверей, поднятием крышек и выдвиганием ящиков — хотя Надя и утверждала, что это та же самая левитация. Но увы. А вот очищение одежды от грязи (совершенно необходимый навык в магическом быту) ладилось у меня через раз, свидетельством чему были многочисленные дыры в штанинах запасных брюк, на которых я тренировался.

Надо, наверное, пояснить. При помощи Фу я мог сделать почти все, что угодно — нужно было только соответствующую пальцевую комбинацию знать. А если отдать фамильяру контроль над руками — то и это ограничение снималось. Но, как заявил «паук», на испытании подобный трюк у нас не прокатит: преподаватели наверняка заподозрят неладное. И, если дойдет до сканирования ауры (мошенничество на вступительном экзамене в кадетский корпус — считай, государственное преступление, тут и Романов не спасет), обман вскроется. Поэтому колдовать я непременно должен был самостоятельно.