Краденое счастье

– Это ты ничего обо мне не знаешь. Просто заткнись и не болтай своим языком. У меня для него есть занятия поинтересней. Не хочешь играть – хер с тобой. У тебя был шанс. Значит, будешь сосать, пока мне надоест, без игры.

Схватил за локоть и потянул за собой, но она уперлась, пытаясь вырваться.

– Я не шлюха! Не шлюха, ясно?!

Резко обернулся к ней и, заламывая руку за спину, прошипел.

– А кто ты? Что твое фото делало в картотеке самых дорогих элитных бл*дей страны?

– Мне были нужны деньги. Много денег и срочно. Это был единственный способ!

– Какая красивая и в то же время отвратительная ложь. Всем шлюхам нужны деньги».

И ее глаза. Они издалека приближаются, все ближе и ближе, пока он не начинает в них тонуть и захлёбываться от собственного бессилия и понимания, которое тисками сдавило грудь, зажало сердце и не дает ему пульсировать.

– Что…что она сказала, когда звонила?

– Сказала… вы знаете, я не помню, я ждала звонок насчет Гоши. – Анна вдруг замерла. – А вдруг что-то случилось, у нее был взволнованный голос. Мне даже показалось, что она плакала.

Да, плакала. Потому что он, идиот конченый, унизил ее, растоптал, уничтожал и словесно, и физически.

– Я оставлю вам свой номер. Если она позвонит – сообщите мне.

Анна с недоверием на него посмотрела.

– Она ничего мне не должна. Я… я просто прошу вас сообщить мне, что она вернулась. Я… заплачу.

– Что?

– Я дам вам денег, если вы мне сообщите. Могу прямо сейчас заплатить аванс.

Лицо брюнетки исказилось в гневе.

– Заплатить? Засуньте эти деньги себе в свою испанскую задницу! Ясно! Урод! Заплатит он! Думаешь, знаменитый – все можно! Вали в свою Испанию!

Развернулась с коляской и быстро пошла прочь… А Альварес вдруг испытал странное ощущение, как будто внутреннюю радость. Хоть кто-то оказался не фальшивым из окружения Тани.

И он перестал спать. Совсем. Ему нужна была она. Немедленно и рядом. Как все эти дни. Словно у него вдруг отняли нечто жизненно необходимое, и он впадал во внутреннюю истерику. Не мог держать себя в руках. Похерил тренировки. Сослался на боль в колене.

Он хотел найти эту женщину и заставить остаться рядом. И первые дни ему казалось, что это легко. Он в два счета отыщет беглянку. И не тут-то было. Все нитки обрывались, никто не видел и не слышал, не встречал. Альварес узнал о ней все. Когда родилась, где, с кем дружила, кого ненавидела… когда с мужем своим, ублюдком, познакомилась. И когда с ним девственности лишилась… все знал, даже то, от чего руки в кулаки сжимались и выть хотелось. Он ведь ее даже к прошлому ревновал. Да, узнал... и нашел всю информацию. До того момента, как села в машину блондина.

Как потом оказалось, то был парик. А номера джипа заляпаны грязью. И искать его как иголку в стоге сена. После месяца поисков он словно начал сходить с ума. Это было все, о чем он мог думать. О ней. Начал выпивать по вечерам и смотреть осоловевшим взглядом в потолок.

Из дерьма его потянула Каролина. Нашла его в одном из гадюшников. Пьяного, полумертвого с какой-то худой брюнеткой. Он пытался ее трахнуть, одел в тряпки горничной и тыкал вялым членом в рот. Потом разнес к черту весь стриптиз-клуб, сломал челюсть охраннику. Забрала его оттуда Каролина. Увезла к себе…

– Чего приехала? Я же говорил, чтоб не лезла!

– Говорил. Но если я не буду лезть, твоя карьера будет окончена.

– Плевать.

– А чего ты хочешь? Найти свою… ту… шлюшку?

Пьяно качнулся.

– Это ты – шлюха, а она…она Таня. Моя Танечка. Найди мне ее, а… найди. Я тебя за это трахну, я тебя за это даже буду долго трахать… только ее найди. – и расхохотался, ощущая себя ничтожеством.

Жена упала перед ним на колени, обхватила его лицо ладонями.

– Я не могу ее найти… но могу быть для тебя кем угодно. Я спасу тебя, Арманд. Вытащу из ямы… Забудь о ней. Зачем она тебе? Никто. Какая-то деревенщина. Она не любит тебя. Ты ей не нужен.

– Отвали… спасет она. От себя спаси. Я развестись хочу. И Таню найти… найду и женюсь на ней. Я ее люблю, поняла? – и язык заплетается, слова сами лезут из глотки, обожжённой алкоголем.

Оттолкнул Каролину и запрокинул голову, распластавшись на ковре.

– Зачем разводиться? Чем я тебе мешаю? Твоя карьера висит на волоске, понимаешь? Два месяца ты не играешь! Два месяца! Как восстанавливаться будешь? Удрала от тебя твоя.. эта… удрала, на хер ты ей не нужен. А ты карьеру ломаешь. Ради чего?

– Уйди… мне тошно от тебя. Голос твой до блевотины.