Крадущиеся на глубине. Боевые действия английских подводников во Второй мировой войне. 1940–1945 гг.

Почему-то я не сомневался, что мои товарищи последуют за мной. Несколько минут я плыл, после чего обнаружил, что за мной никого нет. Я слышал в отдалении голоса моих товарищей, но не видел их. Судно, к которому я направлялся, оказалось значительно дальше, чем мне показалось вначале. Я не слишком хороший пловец, поэтому довольно скоро я перевернулся на спину, так плыть было значительно легче, и принялся звать на помощь. Иногда меня захлестывала волна, поэтому я изрядно наглотался воды. Я плыл довольно долго, но судно почему-то не приближалось. Неужели мне суждено погибнуть, когда спасение совсем близко? Я чувствовал, что силы быстро покидают меня. Неожиданно я услышал голоса совсем близко, и прямо мне в глаза ударил луч прожектора. Повертев головой, я увидел подошедший катер, с борта которого свисала сеть. Я даже разглядел снующих по палубе людей. Тут же рядом со мной в воду шлепнулся конец каната, я вцепился в него мертвой хваткой и очень скоро оказался на борту. Я находился в полном изнеможении и почти не мог говорить, только тяжело и шумно дышал. Меня завернули в одеяло и повели вниз. Обретя способность к членораздельной речи, я первым делом сказал, что несколько человек еще плавают в воде, а кроме того, люди остались в лодке. Очевидно, что-то мешает им выбраться через машинное отделение.

В каюте мне помогли раздеться и уложили на койку, где я остался, дрожа от запоздалого шока. Через полчаса мне сообщили, что из лодки начали выбираться люди. Больше я не мог оставаться в неведении и, завернувшись в одеяло, потащился на палубу. Люди выныривали на поверхность через равные промежутки времени, все покрытые черной нефтью, которая покрыла поверхность воды после затопления машинного отделения. При них были спасательные аппараты Дэвиса и кислородные баллоны. Они были чрезвычайно возбуждены, вернувшись к жизни, когда многие уже потеряли на это надежду. Все были преисполнены признательности стармеху и торпедному офицеру, которые организовали выход людей из лодки. Спасательных аппаратов хватило на всех, кроме двух человек. Два матроса добровольно вызвались выходить из лодки без них: они должны были держаться за ноги одного из обладателей спасательных аппаратов. Один из смельчаков утонул. После переклички выяснилось, что в команде машинного отделения, насчитывавшей двадцать человек, была еще одна жертва – гражданский инженер с чатемской верфи, который оказался на лодке в качестве пассажира, – ему срочно было необходимо попасть на север. Человеку выдали спасательный аппарат и объяснили, как им пользоваться. Однако катастрофа произвела на него такое впечатление, что он потерял контроль над собой и хотя сумел выбраться из лодки, но так и не добрался до поверхности. Но в целом операция по спасению людей из машинного отделения была проведена на высшем уровне.

Значительно позже я узнал, что в самый разгар спасательной операции старший механик решил убедиться, что в лодке никого не осталось. Он лично обошел все доступные незатопленные помещения, внимательно осмотрел закоулки машинного отделения, после чего продолжил наблюдение за выходом людей из лодки. Сам он покинул затопленную субмарину последним. Позже за эту операцию старший механик Киллен был награжден медалью.

Только когда мой катер пришвартовался в Ярмуте, выяснилось, что среди спасенных нет Питера Баннистера. Мне сказали, что нескольких человек подобрал другой корабль, и я успокоился, решив, что Питер и матрос, который все время был с ним, находятся именно там. Позже оказалось, что того матроса действительно подобрали, он рассказал, что долго плыл вместе с Питером, а когда их вытаскивали из воды, не сомневался, что Питер рядом. Но в последний момент он куда-то исчез, и долгие поиски ни к чему не привели. Известие о гибели Питера меня потрясло. Он был превосходным пловцом и, когда мы плавали рядом, казался полным сил. Он преодолел так много трудностей и погиб в самом конце, когда спасение было совсем близко!

В Ярмут мы прибыли в середине дня. На причале нас встретил лейтенант-коммандер Браун, который прилетел из штаба подводного флота в Лондоне, чтобы на месте выяснить детали происшествия. Оставшуюся часть дня мы отвечали на бесконечные вопросы и в промежутках наслаждались гостеприимством служащих военно-морской базы.

Вечером я вышел немного погулять. Моросил дождь, и в другое время я счел бы погоду совершенно неподходящей для прогулки. Но сейчас мягкий шорох дождевых капель, падающих на траву, казался мне сладкой и грустной музыкой. Жизнь казалась мне восхитительно прекрасной, и я поклялся впредь ценить ее во всех проявлениях и никогда не высказывать недовольства. Так мне довелось впервые почувствовать, какая это радость – быть живым.